– Ну, теперь ты точно должна сказать мне. По крайней мере, одну унизительную историю о тебе я должен знать, чтобы уравновесить мои злоключения.
Она покачала головой:
– Нет. Сожалею. Вернемся к делу, а именно – к твоему гардеробу.
– Да ладно. Мы уже так много говорили обо мне и о девушке, которая не может уследить за своими трусиками. Я позволю тебе стать моим имиджмейкером, только если ты скажешь…
– Это глупо.
– А что, если я скажу, что надену рубашку лавандового цвета? Один раз.
Она действительно хотела, чтобы он надел рубашку именно этого цвета. На фотографиях это выглядело бы просто великолепно.
– Хорошо-хорошо. Я был коронована как маленькая мисс Чечётка. Мне было пять лет.
Адам не удержался от смеха.
Мелани подалась вперед и шлепнула его по коленке. Она никогда ни одному мужчине не рассказывала эту глупую историю, даже своему бывшему жениху.
– Думаю, справедливости ради нужно сказать, что во многом я победила благодаря своему таланту. Я отлично отбивала степ.
– У меня нет никаких сомнений. Я видел твои ноги, мисс Чечётка.
Новая волна накатила на Мелани. Он действительно видел ее ноги – каждый их дюйм – в определенной ситуации… Адам откашлялся. К счастью, Джек проснулся, встал со своего коврика и стал сновать между ними, чем отвлек от опасной темы.
– Привет, приятель. – Адам почесал его за ушами.
– А твои родители часто заставляли тебя делать то, чего тебе не хотелось, когда ты был ребенком?
– Все всегда сводилось к бизнесу. Некоторые дети получали от своих отцов бейсбольные перчатки на Рождество, а я – кожаный портфель. – Адам кивнул, глядя на Джека. – На самом деле. Но я люблю своего отца. Очень люблю. – В его голосе слышалась печаль.
– Вот почему ты согласился на эту затею. Ты не хочешь его огорчать.
Глаза Адама поймали ее взгляд и удерживали в течение нескольких, безумно напряженных секунд.
– Это одна из причин.
Мозг Адама буквально плавился. У него больше не было сил. Они с Мелани обсуждали интервью и гардероб в течение нескольких часов. Перебирали подробности его прошлого, на которых ему следует остановиться или всячески избегать даже упоминания. Она прочитала ему целую лекцию о недопустимости показывать средний палец в неприличном жесте даже самым напористым папарацци. Но он и сделал-то это всего лишь раз, впрочем, не мог гарантировать, что не повторит в сложившейся ситуации.
Адам наблюдал за Мелани, которая в третий или четвертый раз посмотрела на свои часы. Она была особенно хороша в постепенно тускнеющем свете дня с золотисто-розовым румянцем на щеках и пухлыми розовыми губами.