– Нет, не миссис Сирл.
Ровена резко выдернула свою ладонь из руки Тобиаса.
– Не беспокойся, Тобиас. Я не жажду стать твоей женой. Мне хочется этого не больше, чем тебе взять меня замуж. Кроме того, мой отец ни за что не одобрит этого брака.
– Почему бы и нет? Он может смягчить свое отношение ко мне, когда увидит свою любимую Джейн дома.
– Он не одобрит того, что я продала себя.
– Ты себя не продавала.
– Тогда как это называется? Я шлюха! Потаскуха! Шваль! Какая разница, какое слово выбрать.
Он склонился над ней так близко, и от него исходила такая мощь, что на мгновение Ровена испугалась, что растеряет всю решимость. Его глаза блеснули, и Ровена задержала дыхание. Как и накануне, они дерзко оглядели все ее тело, не пропуская ни малейшей подробности. Он поднял ее штаны, но она выхватила их у него из рук.
– Оставь. В твоих услугах я не нуждаюсь. Я сама могу позаботиться о своей одежде.
Натянув штаны, Ровена пнула ненавистную повязку для груди и влезла в рубашку. Когда она застегивала пуговицы, то еле попадала в дырки – так сильно дрожали ее пальцы.
– Теперь, когда я выполнила свои обязательства, не будете ли вы так добры отвести меня обратно на корабль? Вы оказали мне огромную услугу, освободив Джейн из плена. И я отплатила вам ответной услугой – хотя, разумеется, мои скромные старания никак не могут сравниться с вашими. Боже, как меня может уважать хоть кто-нибудь, если даже я сама себя не уважаю!
Тобиас встал и прислонился к одной из колонн, окружавших ванну.
– Ах, Ровена. Такой гнев. А ведь я не сделал вам ничего плохого.
– Конечно, не сделали, – язвительно бросила она. – Вы спасли Джейн, не так ли? – Он кивнул. – За определенную цену. – Она с ненавистью взглянула на него и почти прошипела: – Да. За определенную цену.
Она молча развернулась и выскочила вон. Каким-то образом Ровене удалось найти и выход из этого дома – в ее ушах все еще звенел гнусный смех противных служанок – и добраться до корабля, до своей каюты. Там она могла спрятаться и зализать свои раны, словно подстреленное животное. Однако ее одиночество вскоре нарушил стук в дверь. Она подняла голову и увидела Тобиаса.
– Вы! Что вам нужно?
– Я просто хотел удостовериться, что вы вернулись и по дороге с вами ничего не произошло.
– Я здесь, не так ли? А теперь уходите. Вы получили то, что хотели, так что оставьте меня в покое.
Когда они прибыли в Фалмут, стоял прекрасный ясный день. Небо было ослепительно-голубым; над низкими зелеными холмами, обрамлявшими длинную золотую полосу пляжа, сгрудились легкие облака. Было тепло, даже жарко, и сухо, когда «Цимбелин» вошел в гавань. Его ослепительно-белые паруса, казалось, сверкали на солнце.