– Скорее, это была не тревога, а несказанный ужас от одной только мысли о подобном развитии событий. В данном случае, Ахмед, я забочусь о твоем благополучии, пытаясь спасти тебя от страшной участи. У Ровены самый переменчивый, самый вспыльчивый и упрямый нрав из всех женщин на свете и к тому же настолько острый язык, что он ранит, словно настоящий нож. Я бы не пожелал такой жены даже своему худшему врагу, не то что лучшему другу.
Ахмед понимающе подмигнул и склонился к Тобиасу, желая сказать нечто предназначенное только для его слуха:
– Ты хочешь ее для себя, и я это вижу, и тебе досадно, что ее красота воспламеняет и других, а? Не будь глупцом. Если случится так, что твои дела завтра займут у тебя больше времени, чем ожидалось, – не волнуйся. Я и мои чудесные жены сделаем все, что только возможно, чтобы развлечь ее.
Жены Ахмеда повели Ровену по коридору в выложенное золотой и голубой мозаикой помещение, которое, как она скоро поняла, оказалось баней. Потолок здесь был высокий, в форме купола, а прямо посередине, окруженная тонкими витыми колоннами, находилась утопленная в пол большая ванна, также украшенная мозаикой. От воды исходил горячий пар.
Ровена ахнула от восторга. Она даже не представляла, что один дом может вмещать в себя столько роскоши. Вокруг ванны были расставлены сосуды и флаконы с маслами и мылами, а рядом лежали полотенца.
– Боже, как красиво! – с упоением воскликнула она. – Дома – то есть у нас в Англии – нет ничего подобного. Даже в самых лучших домах. Как заманчиво это выглядит. И должно быть, очень приятно купаться в такой ванне.
– А еще мы обладаем такой роскошью, как время, – то есть можем нежиться в воде так долго, как только захотим.
Прежде чем Ровена успела ответить, Шилла и Зидана, щебеча по-арабски, взялись ее раздевать, словно бы это была сама естественная вещь на свете. Она пыталась воспротивиться, но все было напрасно. Добравшись до повязки, стягивавшей грудь Ровены, девушки захихикали и начали разматывать ее, но Ровена, твердо намеренная отстоять свою скромность, положила на нее руки, не давая им дотронуться до ткани. Однако чем больше она сопротивлялась, тем громче они смеялись. Отойдя немного, Шилла и Зидана стали раздеваться сами, чтобы показать Ровене, что в их стране это совершенно обычное дело – купаться голышом вместе.
Они скользнули в ароматную ванну и принялись жестами призывать ее присоединиться к ним. Их стройные блестящие тела грациозно извивались в воде. Ровена решилась отбросить все предрассудки и на время поддаться заманчивому образу жизни. Она расслабилась и быстро сбросила с себя оставшуюся одежду. При виде ее стройного белого тела все три жены заахали в восхищении.