— Мы не одни, — возразила я. — Мы в сопровождении верховного хранителя ордена Света, — уверенно махнула рукой в сторону Эрвина, подтверждая свои слова.
— И сотни человек вокруг, — на всякий случай добавила Канья.
— Ну, да, конечно, само собой, — пробормотал Гонкан. — Хорошего вам праздника, девушки, — пропел он напоследок и вместе со своими компаньонами пошел дальше.
Я проследила взглядом за удаляющейся троицей неприятных типов.
— Ух, — выдохнула Канья, как только они скрылись в толпе, — слава великой Богине.
— В чем дело, Канья? — поинтересовалась я, но голос мой звучал мягко. Мне было интересно.
— Давай отойдем подальше, — пробормотала она и направилась в сторону озера, проходя мимо музыкантов.
Теперь от любопытной толпы нас отделяло приличное расстояние и звуки музыки.
— Анна, что тебе рассказывал обо мне Габриэль? — настороженно поинтересовалась Канья.
— Ну, — начала я вспоминать, — он сказал, что ты дочь вождя Кочевников — Михаэля Одисса.
— А что еще? Почему я жила в таверне, не говорил? — она явно о чем-то волновалась.
— Он сказал, что тебе только двадцать, — неуверенно ответила я, кажется, это вообще рассказывал Эрвин, — и у тебя есть возможность заниматься, чем пожелаешь, пока не придет время выходить замуж.
— Да, это то, что я наплела всем, — подтвердила девушка. — Но это не правда, Анна. Да, я дочь вождя кочевников, но мне не двадцать, мне двадцать пять.
Канья посмотрела на меня, ожидая реакции. А я ждала более подробных пояснений. Судить мне было ее не за что, я и сама не говорила никому, сколько мне лет.
— Двадцать пять мне исполнилось три месяца назад. Я сбежала от папеньки и от сыночка того самого Гонкана, прямо накануне свадьбы. Я его видела тогда, а вот он меня, слава великой Богине, нет. Теперь я кочую одна и прячусь от родни.
— Канья, зачем ты тогда явилась на праздник? — удивилась я.
На ее месте я бы держалась подальше от подобных мероприятий.
— Тут не должны меня узнать, кочевники празднуют день Сома в городе кочевников Шаймаш.
— А другие члены совета? Вы же из Пустынных магов. — Не понимала я ее легкомыслия.
— Да, верно, но дядя Айер не выдаст меня. Он даже помог немного, когда я сбежала.
— Вон оно что, — удивилась я.
— А на праздник я явилась, чтобы повеселиться, неизвестно, сколько мне еще удастся скрываться и жить свободно. Ты же меня не сдашь? И Эрвину не скажешь? Уверена, что он сообщит отцу, — беспокоилась Канья.
— Не беспокойся, я не выдам тебя, — заверила я ее.
— Я так и думала, ты-то должна меня понимать, — загадочно ответила девушка, лукаво улыбаясь.