Я повернулась к нему лицом.
— Это она тебе сказала?
— Сам догадался, — буркнул он. — Мне только не понятно, зачем вам понадобилось уйти?
— Бунт феминисток, — пробормотала я, скрестив руки на груди.
— Чего?
— Устали от мужского надзора, — пояснила я, — захотелось свободы.
Я осознавала, что поступок был глупый. Это мягко сказано. Но сейчас уже ничего не поделаешь.
— Ты хоть понимаешь, что чуть не погибла? — прокричал Габриэль, держа меня за плечи.
Я опустила руки и посмотрела на него. В его глазах горел гнев. Он злился на меня.
— Все же обошлось. Всего лишь рана в плечо.
— В плечо? Рана была почти на груди, всего в нескольких сантиметрах от сердца! — в ярости сообщил Габриэль.
— Мне показалось… — пробормотала я и нащупала шрам под ключицей, там, где начинается грудь, — думала, что рана на плече.
Я наклонила голову, пытаясь рассмотреть рану. Шрам был еле заметный.
— Анна, — проговорил Габриэль, осторожно подняв мою голову за подбородок и заглядывая в глаза.
Его бирюзовые глаза были такие живые, полные гнева и беспокойства.
— Объясни-ка мне, как ты убила двоих мужчин и мага? — строго задал он главный вопрос, которого я боялась.
— Габриэль, я что, на допросе? — ответила я вопросом на вопрос.
От этой опасной темы нужно отойти.
— Пока нет, — ответил он, не сводя с меня глаз.
— Я занималась, пока тебя не было дни напролет, и мне повезло, что я справилась с ними, — ответила я, не отводя глаз, стараясь, чтобы он поверил мне.
Он сделал ко мне шаг, встав совсем вплотную. Жаркая волна обдала тело, и сердце застучало быстрее, перекачивая ничтожные остатки крови с бешеной скоростью.
— Анна, — прошептал он мне на ухо, обдавая его горячим дыханием, по коже пробежали мурашки.
В животе все затрепетало, чувствуя его так близко. Ох, не время.
— Ты правда думаешь, что меня можно так легко обмануть? — продолжал он шептать и поцеловал в шею, чуть ниже мочки уха, переходя к пульсирующей вене.
От мест поцелуев разошлись будто легкие электрические разряды направленного действия. Местом их назначения была моя женская сущность, сосредоточенная в нижней части живота. А их целью было сломить меня и подчинить его воле. И я, пожалуй, хотела подчиниться и поддаться, но не могла позволить себе этого.
Лицо он мое уже не держал, и я отступила на шаг назад, но уперлась в тумбочку. И Габриэль снова приблизился ко мне. Я пошатнулась и осела на нее. Провальный план к отступлению. Он подошел ко мне еще ближе, вставая между моих ног. Теперь бежать точно некуда. А если быть честной с собой, то и вовсе не хотелось.
— Будет расследование и суд, — начал он, — под зельем истины не получится врать.