— Но больше ничего нет.
— Кто сказал? Есть твой любимый мартини.
— Откуда?!
— Ну как откуда? Из торговой точки, откуда же еще. Я сам его не делаю.
— Лешик, я тебя обожаю!
Она обняла мужа и крепко прижалась к нему.
После выпитого маленькими глоточками мартини ей стало легче. Ледяные пальцы стали теплыми, бледное лицо слегка порозовело, комок внутри словно разжался, и она смогла глубоко вздохнуть.
— Лешик, какие у нас планы на завтра? — спросила она, расслабленно откидываясь на спинку стула и вытягивая ноги.
— Спать, спать и спать до полного умопомрачения. А там посмотрим.
— Господи, хорошо-то как, — блаженно протянула Настя. — Мы выспимся, а потом ты поведешь меня гулять. Мы будем гулять долго-долго, пока у меня ноги не заноют, потом пообедаем и сядем за работу. Я уступаю тебе компьютер.
— А как же ты? Опять будешь на машинке стучать?
— Мне машинка еще дня два не будет нужна. Я сначала прочитаю книжку полностью, от начала до конца, чтобы «въехать» в стиль автора, в его замысел. И только после этого начну делать перевод. И потом, если я вещь предварительно не прочту, мне любопытство мешает переводить. Мне же интересно, что будет дальше, чем дело кончится, поэтому так и подмывает перестать печатать русский текст и завалиться на диван читать.
— Понятно. Кстати, Асенька, я хотел тебе напомнить, что наше супружество подразумевает и общий бюджет. Ты об этом не забыла?
— Я об этом как-то не думала, — призналась Настя.
— Вот и напрасно. И поскольку заработки у меня бывают довольно приличные, я думаю, тебе нет смысла больше заниматься переводами. Может, договоримся, что это в последний раз?
— Не сердись, Лешик, но — нет. Во-первых, я привыкла так проводить свой отпуск. И во-вторых, мне это нравится и позволяет поддерживать знание языков. А в-третьих, я терпеть не могу просить деньги. Предпочитаю иметь свои.
— Аська, твоя независимость приобретает оскорбительные формы, — рассмеялся Чистяков, но глаза его помрачнели, и Настя поняла, что он обиделся.
Она уже собралась сказать ему что-нибудь ласковое, чтобы сгладить неловкость, но в этот момент зазвонил телефон.
Это был Юра Коротков, и голос у него был странный.
— Ася, ты трезвая? — спросил он первым делом.
— Обижаешь, начальник, — пошутила она. — Ты когда-нибудь видел меня нетрезвой?
— Но у тебя и свадьбы никогда не было. Соображать можешь или не приставать к тебе сегодня?
— Приставай. Есть новости?
— И еще какие. Ты стоишь или сидишь?
— Стою.
— Тогда сядь.
Настя подтащила телефонный аппарат к креслу и уселась поудобнее.
— Ну, села.
— Сегодня в десять утра в Кунцевском загсе застрелили невесту. Я только недавно узнал. Там были ребята из округа, группу с Петровки не вызывали.