— Что?!
— Погоди, Ася, это еще не все. Одна из девушек-невест рассказала, что вчера, накануне свадьбы, она получила письмо в белом неподписанном конверте. Догадываешься, что в нем было написано?
— Не может быть, — прошептала она внезапно охрипшим голосом и судорожно откашлялась. — Ты меня разыгрываешь.
— Ни в одном глазу. Так что оставь в покое своего Артюхина, он к этому никакого отношения не имеет. Тут что-то другое, посерьезнее.
— Юрка, я ничего не понимаю. Два одинаковых письма и два совершенно одинаковых убийства? Оба в один день, в загсах, и оба раза погибли не те девушки, которые получили письма? Этого не может быть. Так не бывает.
— Подруга, ты изменяешь сама себе, — заметил Коротков. — Это же ты постоянно твердишь, что в нашем деле нет таких слов. В жизни бывает все что угодно.
— Ты прав. В жизни бывает все что угодно, — задумчиво повторила она. — Но все должно иметь свое объяснение. Надо только его придумать.
— Правильно. Вот и займись этим.
— А что Шевцов? Сделал фотографии?
— Сделал. Хочешь посмотреть?
— Хочу.
— Когда?
— Давай завтра. Можешь?
— Я-то могу, да боюсь, меня твой новоиспеченный муж прибьет.
— Не прибьет. Приезжай завтра с утра, часам к одиннадцати.
— Ладно. Делаешь из меня камикадзе…
Настя положила трубку и неподвижно застыла в кресле. Одно убийство еще можно было объяснить ошибкой преступника, выстрелившего не в ту жертву. Но два?! Две ошибки в один день — не многовато ли? А если не было никакой ошибки? Если все это не более чем ловкий камуфляж? Тогда следует признать, что одна из потерпевших была именно той жертвой, которую наметил преступник, а все остальное — маскировка, чтобы заморочить голову милиции. Но маскировка, требующая невероятно тщательной подготовки и огромных усилий.
А если все-таки ошибки? Можно ли найти им какое-то объяснение? И если это так, то между ней, Настей, и той второй девушкой, которая тоже получила письмо, должна быть какая-то связь.
Она настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила, как в комнату вошел Чистяков.
— Что-нибудь случилось?
— Случилось. Еще одно убийство в загсе. Леш, включи мозги, а?
— Включил. Давай вводную.
— Только сохраняй спокойствие, хорошо?
— Постараюсь.
— Представь себе, что вместо Галины Карташовой должны были убить меня. Как ты считаешь, преступник мог обознаться? Мог он принять ее за меня?
— Ася, ты меня пугаешь. Откуда такие чудовищные предположения?
— Неважно. Но я ведь себя со стороны не вижу, поэтому мне трудно судить. Вот ты и скажи мне, есть между мной и этой девушкой что-то общее?
— Я не понимаю…