— Ну… — Она замялась. — Если только Катя.
— Какая Катя?
— Голованова. Она живет в нашем доме, в другом подъезде. Элина одноклассница.
— Они что, поссорились?
— Нет, с чего вы взяли? Они не ссорились.
— Так почему Элена не пригласила ее в загс на регистрацию? По-моему, это было бы вполне естественно.
— Кажется, Эля мне говорила, что Катя в этот день занята. Не то зачет какой-то должна сдавать, не то еще что-то…
— Как ваша дочь отнеслась к полученному письму?
— Ну как… — Тамила снова пожала плечами. — Удивилась.
— И все? Только удивилась? Или испугалась?
— Да нет, я не заметила, чтобы она очень испугалась.
— Где сейчас Элена?
— Уехала с отцом за город. Ей нужно отвлечься, успокоиться.
— Турбин поехал с ними?
— Нет. Они уехали вдвоем.
— Когда они вернутся? Мне нужно побеседовать с вашей дочерью.
— К вечеру, наверное.
* * *
Белое и черное, черное и белое…
Весь мир состоит только из этих двух цветов. Они не дали мне встать в ряды белых, они заставили меня унижаться и просить, а потом отвергли, выкинули грубо и безжалостно, сделав брезгливое лицо. Они сказали, что среди белых могут быть только самые лучшие, самые достойные. Самые белые.
А я?
Разве мой цвет не самый белый? Разве было на мне хоть единое пятнышко? Почему они отвергли меня?
Я знаю, почему.
Потому что они только притворяются белыми. На самом деле души их черны, и руки их черны, и помыслы. На самом деле им не нужны белые, им нужны черные, которые умеют рядиться в белые одежды. А я не умею.
Зато теперь я умею другое. Теперь я умею соединять белое и черное воедино. Кто говорит, что от слияния белого и черного получается серое? Это неправда. Не серое объединяет их.
Их объединяет красное. Цвет крови. Цвет смерти. Перед красным белые и черные равны, ибо нет от него спасения. Красный цвет всех уравнивает.
Алое на белом — убитые невесты.
Потом будет алое на черном…
* * *
Екатерина Голованова пришла из института только около восьми вечера. Коротков терпеливо поджидал ее на лавочке возле подъезда. Он уже побывал у нее дома, разговаривал с матерью и даже видел фотографию, поэтому узнал безошибочно.
— Здравствуйте, Катя, — сказал он, вставая и делая шаг ей навстречу.
Девушка остановилась и с любопытством посмотрела на него. Она была ровесницей Элены, но выглядела старше, возможно, оттого, что в ней не было девичьей грации и легкости, зато были по меньшей мере восемь, а то и все десять лишних килограммов веса. А может быть, дело было в слишком грустных глазах и слишком серьезном взгляде.
— Меня зовут Юрий Викторович, я из уголовного розыска, — представился Коротков. — Я могу с вами поговорить?