— Переночуешь, говоришь? А завтра? — спросил он Гришу.
Тот сел за стол, разлил по кружкам компот из банки, что стояла под столом, придвинул одну мне, а хозяину дома сообщил:
— Завтра в город. Дела у меня.
— Гриш, ты с огнём играешь.
— Да ладно. — Он усмехнулся чересчур бесшабашно. — Что ж мне теперь, и в городе не появляться? К тому же, — он взглянул на меня, — думаю, через денёк-другой я последую твоему совету, и уеду.
Гоша нахмурился.
— Куда?
— Я пока не решил.
— Кто этот Гоша? Твой друг? — спросила я, когда мы поднялись на второй этаж и вошли в одну из комнат. Гриша чувствовал себя в доме уверенно, как хозяин, и дверь комнаты за нами плотно закрыл.
— Родственник.
— Почему он говорит, что тебе в город нельзя?
— Разве он так говорил?
— Он сказал, что это опасно.
Гриша подошёл ко мне вплотную, в лицо посмотрел, потом дотронулся пальцем до моего подбородка. Взгляд стал серьёзным, хотя на губах улыбка играла.
— Разве это твоего ума дело? Тебе своих проблем мало?
Отвечать мне показалось излишним. Я отступила от него, оглядела комнату. Мило и уютно, без всяких излишеств. Мебели немного, зато кровать двуспальная, телевизор на комоде, двустворчатый старый шкаф в углу, на полу домотканые половики, а на окне лёгкие занавески. Не зная, куда ещё сесть, я села на кровать, краем глаза наблюдая за тем, как Гриша ищет что-то в шкафу. Потом ещё раз обвела взглядом комнату. Не смотря на то, что обстановка опасений не вызывала, я чувствовала тревогу.
— Можно позвонить?
Гриша посмотрел на меня. Покачал головой.
— Нет. Завтра в город приедем, и хоть обзвонись. Отсюда звонить нельзя.
Пришлось согласиться.
— Мы точно пробудем здесь только эту ночь?
— Конечно. Ты же кого угодно с ума свести можешь, а эти люди мне дороги. — Он подошёл ко мне, протянул полотенце и чистую футболку. — Ванная по коридору, вторая дверь налево.
Я глаза на него подняла.
— Гриша…
— Иди, — произнёс он настойчиво.
Я пошла. Из комнаты вышла и почувствовала себя будто на прицеле у снайперов. В доме проживает обычная семья, с ребёнком, а мне всё равно покоя нет.
Контрастный душ принёс ощущение свежести и лёгкости, после я долго смотрела на себя в зеркало, на свою румяную физиономию, и удивлялась, как после таких приключений и напастей на меня свалившихся, я могу быть румяной и даже излучать некоторую загадочность, судя по блеску глаз. Вот только причёска меня совсем не радовала, Гришка не слишком беспокоился о том, как я выглядеть буду, когда волосы мне ножом отрезал, и теперь с одной стороны волосы были куда длиннее, чем с другой. Некоторое время поразглядывав себя с явным неудовольствием, и, не придумав ничего путного, я высушила волосы феном, что висел на крючке, и забрала их в хвост, чтобы неровности сильно в глаза не бросались. Надела Гришкину футболку, навела в ванной порядок и вышла в коридор. Гришки в комнате не оказалось, я замерла на пороге, услышала голоса на первом этаже, и, посомневавшись для приличия, шагнула к лестнице. Спустилась на несколько ступенек, и остановилась, прислушиваясь. К мужским голосам прибавился незнакомый женский, и звучал он возмущённо и встревожено одновременно.