Эвин усмехнулся, с трудом отгоняя обиду. Что-то подобное он и начал подозревать, отметив, как засмущался стражник Малок, когда речь зашла о покоях юноши. Что ж, Утренняя Звезда уже завтра перестанет быть его домом, глупо досадовать, что дядюшка несколько поспешил с наведением новых порядков. Тем более что – все знают – в своих покоях Эвин появлялся нечасто. Уже давно, с того времени, как пропал его брат Эдгард…
Исчезновение Эдгарда болезненно ошеломило его братьев, Эвина и Элиана: известно же, что близнецы остро чувствуют беду друг друга. И если старший, Элиан, всего лишь замкнулся в себе, стал хмур, неразговорчив и раздражителен, то младший, Эвин, и вовсе слег в постель.
Повзрослев, он почему-то часто вспоминал то время, странное чувство отрешенной слабости, сковывавшее тело и разум; когда весь окружающий мир для тебя становится глухим, мутным и вязким, как старый кисель. Настойки и микстуры, которыми потчевал мальчика придворный лекарь, никакого эффекта не давали, тогда обеспокоенный состоянием племянника дядюшка Альва решил прибегнуть к помощи магии. Сэра Акселя на тот момент не было в графстве, поэтому за дело взялся придворный маг, старый Сеок. Осмотрев Эвина, Сеок подтвердил диагностированную лекарем душевную хандру и посоветовал в качестве лечения живительный воздух дубового леса, но не простого, а такого, где произрастают дубы особой редкой породы – красные. Двух месяцев жизни в лесу, сказал Сеок, должно хватить, чтобы здоровье Эвина пришло в норму.
Единственный лес в графстве, где росли краснодубы, располагался в двух днях конной езды на юг от замка Утренняя Звезда и назывался, соответственно, Красный лес. Туда-то дядюшка Альва и отправил безразличного ко всему происходящему Эвина, отрядив в провожатые племяннику одного из своих вольнонаемных слуг, румяного и веселого парня Сима.
По прибытии в хутор близ леса краснодубов Эвин несколько оклемался – видимо, поездка в тележке под открытым вольным небом пошла ему на пользу. А может, так поразил его вид Красного леса – будто гигантской багровой подушкой укрывший горизонт. А вот с Симом приключилась неожиданная и досадная неприятность. Клюкнув за приезд с гостеприимным хозяином хутора, где они остановились, Сим ночью вышел до ветру во двор, перепутав дверь с окном, в результате чего сломал ногу. Так вот и получилось, что лечение Эвина оказалось под угрозой – не отпустишь же мальчишку одного в дикий лес на целых два месяца. Хуторяне помочь тоже ничем не могли, даже за солидную мзду: как бросишь хозяйство на такой долгий срок? И неизвестно, как повернулись бы события дальше, если б в то суматошное утро не заглянул на хутор высокий старик в одежде из звериных шкур, в громадной косматой шапке на голове, с луком за спиной. Увидев старика, хозяин хутора просиял: