— Ты не понимаешь…
— Знаю, ты не хочешь вдаваться в подробности.
— Ладно. Я хочу знать, что произошло, пока меня не было. Мне кажется, что я отсутствовала много лет. Введи меня в курс событий.
Сью усмехнулась:
Ну что ж, хотя я думаю совсем не об этом, у тебя накопилось около трех сотен телефонных звонков. Ты пользуешься популярностью. «Time», «Vogue», «Self» — они все предлагают в полтора раза больше, чем дали бы до твоей публикации в «New Man».
— Секс, — сказала Дженнифер.
— На данный момент ты единственная женщина, которая говорит на эту тему. Думаю, именно это и твои фотографии принесли тебе известность.
— Я хотела бы вернуться к работе как можно скорее. Я всех просила позвонить на следующей неделе, если их намерения серьезны. Никогда не помешает лишний раз обдумать дело хорошенько.
— Никто не должен уходить разочарованным, — повторила Дженнифер излюбленный принцип Сью.
— Правильно. Ты хочешь работать? Я найду тебе занятие. Есть пара дел, которые помогут тебе забыть обо всем, в том числе и о Карибских островах.
— Ну.
— Я только назову пару русских имен, если ты сидишь.
— Я сижу и считаю буксиры.
— Юрий Московой.
— А! Что с ним? — Дженнифер выпрямилась на стуле.
— Он хочет, чтобы ты сделала его портрет.
— Но почему? Это просто мечта, но…
— Удача улыбнулась тебе. Я спросила его представителя, почему он выбрал тебя, и он сказал, потому что видел, как ты снимала его друга Нуриева. Ему понравилось, что ты носишь юбки, это так женственно.
— Нет, Сью, это все не то.
— Но ведь ты носишь юбки.
— Когда жарко, в юбках прохладнее.
— Сказать ему, что ты отказываешься?
— Не будь дурой, Сью.
— Тебе не кажется, что ты берешь на себя слишком много. Эмоциональные перегрузки…
— Прекрати, Сью. Если что-то и способно отвлечь меня от мыслей о Тринидаде, о Ники и об Алэне, так это работа над портретом Москового.
Сью хихикнула:
— Я рада, что ты опять прежняя, Дженни. Без тебя мне и работа не в радость. Эти дамочки, чья красота и грация держат меня в бакалейной лавке, едва ли способны завязать шнурки без посторонней помощи.
— Перезвони мне, Сью, и скажи, когда я смогу встретиться с Юрием Московым.
Дженнифер уперлась ногами в стеклянную дверь своего балкончика и допила брэнди. Солнце играло на палубах корабля «Circle Line».
Она снова сняла трубку, чтобы позвонить сестре в Саутхемптон. Прошло немало времени, прежде чем в трубке послышался голос Марины:
— Алло.
— Привет, Рина! Я вернулась.
— Дженни! Слава богу, теперь я могу дышать спокойно. Каждый день я волновалась о тебе. Думала, как ты там на этих богом забытых островах. Солнце, мухи…