Один немецкий парашютист опустился в приметное место – там возвышался дуб-исполин. Прикинув, что мы уже не так от него далеко, я кивнул одному из молоденьких милиционеров, что сидел у кабины, и тот застучал по крыше.
– Приехали, – сказал я, когда лейтенант, встав на подножку, выглянул из машины.
Тот сразу стал командовать, мы с грохотом подошв по поверхности дороги попрыгали с кузова, и пока милиционеры выстраивались и летёха произносил речь, я отошёл на опушку и принюхался. Похоже, не так далеко рухнул один из самолётов, ветерок доносил до нас гарь. Пожара тут не будет, сыро, болотистая местность, чуть дальше – сопки.
Наконец всё, что нужно, сказано – ну вот не могут без этого! – и милиционеры последовали за мной. Мы быстро добежали до дуба. Оставив сотрудников милиции у дерева, я сделал несколько кругов, пока не заметил полотнище, что зацепилось об одну из веток дерева. Привёл сюда сопровождение, и дальше мы побежали по следам, один же сотрудник остался сдёргивать купол парашюта. Немец не далеко ушёл, километра на два, с километр до берега озера не дошёл, когда мы его догнали. Отстреливаться пытался. Правда, безрезультатно, но сам получил пулю в плечо и был скручен. С ним и вернулись, и, можно сказать, этим закончилась наша эпопея. Лейтенант Серёжа доволен, одного изловили. О четверых других он тоже думал, но ловить их… это не один десяток следопытов и охотников нужно. В общем, без шансов, если только дивизию загнать, может, что и получится.
Вернувшись к машине, мы сначала поехали не к райцентру, а к той деревне, что пострадала, нужно было посмотреть и узнать, сколько людей погибло. А погибшие наверняка были. У меня там был свой интерес, так что я охотно согласился прокатиться. Н-да, даже не ожидал, половину деревни взрывная волна от детонации бомб как языком слизнула, в центре огромная воронка, и обломки самолёта по окрестностям раскиданы. Покинув машину и распрощавшись с милиционерами, сказав, что домой вернусь сам, я стал осматривать пострадавших. Моё внимание привлёк дед лет шестидесяти, который с хмурым видом отдавал распоряжения, стоя у рыболовного баркаса, повреждённого взрывом. Я опросил часть выживших и узнал, что тот потерял подворье. Причём не одно, а семья у него большая – прирост от трёх сыновей и дочки, с внуками уже, но часть сегодня погибли. Вот к нему я и подошёл.
– Добрый день, дед, – сказал я. – Есть минутка поговорить?
– Кондрата сын? – осмотрев меня, припомнил тот. – Говори.
– Уезжаем мы, а дом оставляем, в этом году срубленный, но почти законченный. Предлагаю обмен – дом на крепкую телегу с лошадью. Как, интересно?