Я внимательно оглядела полную тарелку и взяла чуть-чуть — на пробу — десерта из сладкого картофеля. Его вкус и аромат пробудил во мне яркие воспоминания, и меня переполнила тоска по любви и уюту, которыми я была окружена в детстве. Когда я подняла глаза на Патти, слезы уже вовсю катились по щекам, оставляя на них теплые дорожки.
— Патти, прости меня.
— Милая моя девочка, — ее голос дрогнул. Она подошла ко мне, мы обнялись и заплакали вместе. Я позволила себе рыдать о том, о чем избегала думать, — о невозможности узнать чувства Каидана, о жестокой несправедливости судьбы по отношению к испам.
Пока я росла, мы с Патти каждый День благодарения по очереди говорили друг другу слова благодарности. Каждый раз у нас получалось длинное соревнование, потому что ни одна не хотела стать последней и проиграть. Доходило до глупейших вещей, так что под конец мы обе хохотали до упаду. Сейчас, обливаясь слезами, я тоже не могла не благодарить Патти.
Был последний день занятий перед рождественскими каникулами. Мы с Вероникой и Джеем втроем вышли на парковку. Дул холодный ветер, и я застегнула молнию на куртке до самого верха. Мы подвозили друг друга в школу по очереди и сегодня нас привез Джей на своей машине.
Он отпер снаружи пассажирскую дверцу и со скрежетом распахнул. Я некоторое время возилась с сиденьем, пытаясь перевести спинку в вертикальное положение. В итоге рычаг выскочил, и сиденье влетело в приборную доску. Я села сзади. Не помню, в какой момент произошло переключение, но теперь Вероника ездила с Джеем на переднем сиденье, а я на заднем.
Медленно продвигаясь в очереди машин к выезду с парковки, мы проехали мимо Кейлы с компанией друзей. Она заигрывающе помахала пальчиками, а Джей приветственно поднял руку, ненадолго оторвав ее от руля.
— Она тебе по-прежнему нравится? — спросила Вероника. В ее ауре вдруг мелькнул зеленый цвет.
— Не-а, — ответил Джей.
Я смотрела то на него, то на нее. Когда же это началось? С друзьями я какая-то совсем бестолковая. Мне стало жалко себя.
Я наклонилась вперед, насколько позволял ремень, и сказала:
— Как думаете, мы сможем встречаться во время каникул?
В аурах обоих засветилось радостное облегчение, а меня пронзило чувство вины.
— Да уж пора бы, — Джей перехватил мой взгляд в зеркальце заднего вида.
— Конечно, — сказала Вероника. — Ногти на ногах у тебя, должно быть, совсем облезли.
— Извини, что я так — ну, ты знаешь — из всего этого выпала.
Вероника и Джей оба притихли и посмотрели друг на друга так, как будто мысленно тянут соломинку — кому заговорить? Выбор пал на Веронику, и она спросила: