— А где родители? — спросила я, озираясь вокруг себя.
— На Багамах.
— На Багамах? — Я не могла скрыть своего потрясения.
— Да. А номер, по которому звонила твоя мама, — он моей сестры. Сестра гениально изображает родительский голос. Никак не поверю, что вы не хотите выпить. Лучше налейте себе чего-нибудь, пока все не закончилось.
Тут раздался звонок в дверь, и Джин стрелой помчался через холл, уже полный гостей, скользя по полу ногами в носках.
— Патти думает, что его родители здесь, — ошеломленно пробормотала я. Джей запустил пальцы в свою густую коротко стриженную шевелюру.
— Да? И ты поэтому хочешь уехать? Я правильно тебя понял? — Он говорил с плохо скрываемой неприязнью.
Я не ответила. Мне не хотелось уезжать, но в то же время я чувствовала себя виноватой, что остаюсь. Тогда я предложила компромиссное решение:
— Давай отведем себе здесь один час. Годится?
— Договорились. Один час. — Руки Джея все еще были на голове. Потом он опустил их, потер ладони. Его желтую ауру насквозь прошила нервная серая полоса.
— Я мог бы, — сказал он с надеждой, — выпить одну рюмку. Всего одну. У тебя теперь есть права, и ты можешь отвезти нас обратно.
— Ты — душа этой вечеринки, — ответила я, шутливо тыкая его пальцем в грудь. — Другим надо выпить, чтобы стать такими, каков ты трезвый.
Он ущипнул себя за редкие волоски на подбородке.
— Не знаю, как ты, Уитт, а я, кажется, ни в чем не могу тебе отказать, как бы сильно мне ни хотелось. Вот ведь досада!
Я улыбнулась, так как видела по его бледно-желтой ауре, что он ни чуточки не сердится.
Позади Джея возникли прямые как стрелы светлые волосы Кейлы и ее шикарные очки в проволочной оправе. Кейла занималась танцами, и у нее была фигура типа «песочные часы».
— Засекла твою пассию, — шепнула я.
— Миииилая, — тоже шепотом ответил он.
— Подойди к ней, а я пока полюбуюсь окрестностями.
Я ободряюще сжала рукой его мощный бицепс и направилась к задней двери. Позади меня Джей, очевидно, поздоровался с Кейлой, потому что все ее подружки радостно закричали в ответ.
На галерее было пусто. Я подошла к деревянным перилам и положила на них ладони. Уже совсем стемнело. Сверчки и лягушки, казалось, состязались, кто кого перекричит, и повсюду мерцали огни светлячков. Слабо освещенная каменистая тропинка вела к причалу и лодочному сараю; в той стороне слышались голоса и двигались тени — значит, туда тоже забрались какие-то участники вечеринки. В лунном свете искрилась вода озера; воздух после дневного зноя оставался теплым и липким, но все равно было хорошо.
За моей спиной распахнулась и снова закрылась дверь, на миг выпустив какофонию музыки и голосов.