Он завернул на почти пустую стоянку перед какой-то блинной. Войдя, мы уселись в кабинке на потрескавшиеся кожаные сиденья. Подошла усталая официантка, по виду не старше нас, и навстречу мне из ее живота рванулась горячая волна довольства.
— Что будете пить? — недружелюбно спросила она.
— Кофе, — сказал Каидан.
Официантка посмотрела на меня.
— Какао, пожалуйста.
Девушка ушла готовить напитки.
— Она беременна, — прошептала я.
Каидан посмотрел на нее и покачал головой:
— Не похоже.
Это ничего не значило — иногда до середины срока ничего не заметно. Одна девочка в нашей школе скрывала от всех свою беременность вплоть до шестого месяца.
— Я чувствую ребенка. А ты разве нет?
— Нет.
Возможно, это была просто игра воображения, но Каидан, казалось, немного сник, обнаружив, что я умею что-то, ему недоступное. Мы стали вместе наблюдать за официанткой, которая, стоя к нам спиной, наполняла чашки. Сама она довольной не была — ее окутывало серое облако.
Она принесла напитки и приняла заказы. Я попробовала ей улыбнуться, но она избегала моего взгляда.
У Каидана был черный кофе, а я сняла ложкой взбитые сливки с поверхности какао и съела их, набираясь храбрости перед тем, как заговорить.
— Каидан… Как ты думаешь, ты мог бы попробовать, хотя бы на время нашей поездки, стать джентльменом и согласиться спать в трусах?
— А… понимаю. — Он откинулся на спинку сиденья. — Тебя перепугал вид моей голой задницы, да?
— Я серьезно.
Он отхлебнул кофе.
— Для протокола — я не джентльмен. Но для данного случая сделаю исключение. Спанье нагишом на время нашего совместного путешествия отменяется. Ты удовлетворена? Теперь можешь перестать смотреть на меня волком. Смотри-ка — вот и еда.
При виде горки блинов с тающим куском масла на вершине мой желудок радостно заурчал. Потом официантка начала выставлять еду перед Каиданом, и у меня глаза полезли на лоб. Блины, омлет, колбаса, бекон, ветчина, мамалыга — и еще тост на закуску! Чтобы все это разместить, понадобилось три тарелки. Каидан улыбнулся мне и принялся их опустошать.
До чего же я, оказывается, проголодалась! Мы уничтожили всё до последнего кусочка, а потом, слегка осоловев от сытости, откинулись на скрипучие спинки сидений.
Вдруг Каидан резко выпрямился, а по его лицу пробежала тень. Он жестом показал мне, что надо спрятаться, я отодвинулась в глубину кабинки и села пониже. Испуганный взгляд Каидана был мне знаком — точно так же он смотрел, когда вернулся домой его отец.
— Плохо дело, — шепнул Каидан. Я начала поворачивать голову, но он прошипел: — Не смотри!