— Райден, я полностью исцелилась.
— Я должен убедиться.
В конце концов, он опустил ее к себе на колени, и она оседлала его, чувствуя под ягодицами твердый член.
— Кто-нибудь может войти.
— Я запер дверь, — Райден расстегнул свои штаны, и Харпер поерзала на нем.
— Итак, ты все-таки скажешь, что чувствуешь ко мне?
— Я уже говорил. Я чувствую к тебе все.
— Райден. Это не то, что я хочу услышать.
— Гладиаторы не должны говорить о чувствах.
— Значит, гладиаторы все же чего-то боятся, — она опять поерзала, дразня его.
— Гладиаторы не боятся.
— Ха, попался. Страх — тоже чувство.
Райден улыбнулся и снова ухватил ее за подбородок.
— С тобой я чувствую удовольствие, радость, раздражение и страх, — Райден передвинул Харпер и головкой члена потерся о ее сколький вход.
— Что еще, Райден? — застонала она.
— Любовь, — он невыносимо медленно проник в нее. — Я люблю тебя, мой маленький гладиатор с Земли.
Харпер ахнула и ухватилась за его плечи.
— Я тоже люблю тебя, Райден. И я не маленькая.
— Для меня маленькая.
— Никто никогда не любил меня по-настоящему, — она прижала ладонь к его щеке. — Не настолько, чтобы держаться за меня.
— Ты моя, — прорычал Райден и начал покачивать ее, одновременно подаваясь бедрами ей навстречу. — Ты моя, Харпер. Я буду держаться за тебя и никогда не позволю уйти.
— Навсегда, — ответила она.
Сливая тела воедино, он растягивал ее и наполнял, как никто и никогда.
— Жестче, — прошептала Харпер. — Быстрее.
— Нет.
К ее огорчению, Райден замедлился. Опустив руку к подрагивающему низу ее живота, он нашел скользкий клитор.
Они двигались в унисон, нарушая тишину вскриками и шепотом. Когда Райден неспешно потер комок нервов, у Харпер перехватило дыхание.
— На этот раз мы не будем спешить, — он посмотрел ей в глаза, — потому что у нас есть наше навсегда.
* * *
Райден старался растянуть момент. Ему хотелось любить Харпер и никуда не спешить.
Большинство их соединений были дикими и стремительными, но теперь он собирался показать ей нечто иное.
Наполняя Харпер, Райден медленно двигался в ней и наблюдал за сменой эмоций на ее лице. Ему никогда не надоело бы смотреть на нее. И сейчас из всех проявленных ею чувств сильнее прочих была любовь.
Прежде Райден считал себя недостойным любви. А теперь твердо вознамерился никогда от нее не отказываться.
Несколько мгновений спустя Харпер запрокинула голову и кончила, сжимая в себе член. Когда она выкрикнула имя Райдена, он почувствовал приближение собственной разрядки и на краткое мгновение оказался в мире, где не было ни зла, ни уродства.
О, она вернулась бы — та, что зовется жизнью и порой становится капризной госпожой — но здесь и сейчас существовали лишь красота, радость и чудеса.