Генри взглянул вверх. Прицепившись ногами и вися под потолком вниз головой, Генри-робот ковырял стену полоской стали. У Генри-оригинала закружилась голова, он прикрыл глаза и застонал.
– Мне нужен врач, – сказал он.
– Помощь сейчас придет, – крикнул робот и наконец проделал отверстие. Через несколько минут влетел наблюдатель и сел на пол возле Генри. Он был похож на птицу и блестел. Робот выжидающе жужжал, пока в его задней части открывался маленький люк. Робот-Генри внезапно спрыгнул со стены и, задребезжав, побежал к коллеге. Он вытащил из его люка пакет, а наблюдатель немедленно взлетел и исчез.
– Аптечка, – сказал робот. – Я буду лечить ваши раны.
– Сначала сними боль, – сказал Генри. – А потом объяснись.
Работа была выполнена немедленно. Смазывая синяки мазью, робот начал рассказывать:
– Остановить ваших противников мне не удалось. Но я смог предотвратить вашу смерть, выведя их оружие из строя. Я рассудил, что вас должны доставить сюда, откуда, по их мнению, вы сбежали, и я оказался прав.
– А если бы ты ошибся?
– Я просчитал все варианты, – с механической самоуверенностью заявил компьютер. – Тяжелые машины уже в пути. – Самодовольство робота объяснялось тем, что его тяжелые машины – боевые роботы – имели на борту атомное оружие.
Генри зашевелился и сел, не испытывая больше головокружения.
– Мы должны немедленно покинуть это место, – заявил Сергеев, сжимая пальцы так, как будто они кого-то душили.
– Согласен. Мы, несомненно, больше ничего не сможем сделать, находясь здесь на цепи. Но потерпите, дайте мне несколько секунд, чтобы собраться с силами.
– Десять минут, не больше, – Сергеев начал расхаживать по комнате, поглядывая на часы.
– Вы щедрый человек, командор. Как, должно быть, любили вас ваши подчиненные…
– Возможно, но они никогда не говорили мне об этом. Мне вполне хватало того, что они повиновались моим приказам.
– Вы никогда не смогли бы подобрать экипаж на этой планете. За всю мою жизнь я еще ни разу не сталкивался с такими недоверчивыми твердолобыми людьми. Дети их выглядят совершенно нормальными, женщины тоже, если паранджа может быть нормальной. Но мужчины! Вероломны, подозрительны, смертельно опасны – выбирай любую формулировку. Вероятно, на Форбургере были правы, когда говорили, что здесь развилась извращенная, псевдопограничная культура силы и убийства. Эта проблема не имеет простого решения. Их образ жизни уже укоренился, а изменить все общество почти невозможно.
– А зачем изменять? Просто уйти! Пусть себе живут со своими коровами, пылью и стрельбой. Они сумасшедшие, все сумасшедшие!..