- Конечно, я была влюблена, Ильзочка, детка, конечно была. И никто не виноват, что ничего не вышло, кроме меня самой. Я оказалась трусихой. Говорят, что под лежачий камень вода не течёт, не рискнёшь - не выиграешь... но сколько я видела тех, кто рискнул и проиграл! Твоя мама рискнула... конечно, у неё родилась ты, но это единственное хорошее, что с ней произошло. И она, и твой отец погибли, потому что не могли жить вне своего круга. Хорошо хоть тебя успели прислать. Вот результат их риска. А я не рискнула. Мне некого винить, Ильза, да и жалеть поздно. И не могу я жалеть, ведь у меня есть ты.
Она обхватывала своими мягкими ладошками мои щёки и целовала меня, и всякие мелочи вроде чужой сломанной жизни переставали иметь значение.
Теперь меня некому обнимать. Тётушка мегера не станет пачкать ручек, да и я не горю желанием обниматься с тем, кому эфемерные идеи об абсолютной чистоте и порядочности дороже живого человека.
- Мариус, пожалуйста, иди к себе и отдохни.
- Но в доме никого больше не осталось. Может, мне приготовить обед?
- Нет, - я постаралась говорить мягко. - Тебе нужно отдохнуть и набраться сил, потому что скоро мы уезжаем, и вот тогда мне понадобиться вся твоя решимость. Вся твоя поддержка. Пока же отдыхай. Я позову тебя позже, когда приготовлю что-нибудь перекусить.
Он поклонился и ушёл. Как должно быть тяжело остаться вот так на старости лет никому не нужным. Хотя нет. мне он нужен!
Каждый уголок дома напоминал тётушку. Каждая салфетка, каждая акварель на стенах и каждый подсвечник. Всего касались её руки, всем любовались её глаза.
Но горевать не позволили насущные дела, которые сами собой не делаются. Я заказала билеты на дирижабль до Парквуда, карету от Парквуда до усадьбы виконтессы Амнисте, упаковала вещи. Несмотря на то, что самые роскошные платья пришлось продать и одежды осталось всего ничего, уложить её оказалось делом непростым. Потом я раздала соседям продукты, которые нельзя долго хранить, и получила в виде благодарности несколько кусков мясного пирога и пирога с капустой. Запаковала в корзину для пикника вместе с молоком и горячим чаем. В дороге голодать мы точно не будем, хотя, если Тифей поднажмёт, нам с Мариусом может ничего не достаться.
Кроме одежды и мелочей я забрала только один набросок карандашами, сделанный тётушкой. Мой портрет. На картине запечатлен момент, когда я резко обернулась, светлые локоны взлетели, серые глаза расширены от удивления, на губах улыбка. Ни одной идеальной черты в лице, но вместе они складываются в крайне приятное зрелище. Или просто тётушка меня такой видела. Особенно её восхищала ямочка на моей левой щеке.