– Какая у нее квалификация?
Уинни непонимающе смотрела на него:
– А какая квалификация ей требуется? Она относит подносы в комнаты и моет посуду.
Теперь Уинни Антония Стивенс почему-то не выглядела непринужденно, скорее настороженно.
– Она трудолюбивая, ответственная и честная. Я считаю ее образцовой служащей.
– А вы?
– Образцовая ли я служащая? – Уинни откинулась на спинку стула. – Трудно сказать. Я управляю этим заведением последние семь лет. Я скорее вождь, чем простой индеец.
В глазах у нее заплясали огоньки, но Ксавьер не собирался идти на поводу ее шуток.
– Однако все же полагаю, что стала образцовым начальником.
– Я имел в виду следующее: вы трудолюбивы и честны?
Веселые искорки исчезли из глаз Уинни. Ксавьер до сего момента не замечал, что глаза у нее зеленые, но, возможно, это просто блики света, который в изобилии лился сквозь окна.
– Вы ставите под сомнение мои качества, мистер Рамос?
«Мистер Рамос». Звучит неприятно. Он отплатил следующим замечанием:
– Но вы ведь вынудили меня вас нанять.
Какого же все-таки цвета ее глаза? Необычного зеленого – не изумрудного или приглушенно-зеленого, как у листьев шалфея. Это был цвет, похожий на… жадеит.
– Вы поэтому рветесь в бой?
Ее откровенность попала в цель. Быть здесь – наконец-то! – в этом нелепом второсортном мотеле, с его смехотворной прелестью, чтобы сорвать корку с раны и дать волю гневу и ярости, которые кипели у него внутри с тех пор, как умер дед. А прямо сейчас он хотел разбить что-нибудь… или прибить кого-нибудь!
Но Уинни – пусть она и внучка той женщины – еще даже не родилась, когда Эгги использовала Лоренцо и заставила его страдать. Сердце у Ксавьера могло сколько угодно гореть негодованием, но, скорее всего, Уинни понятия не имела, что произошло пятьдесят лет назад. Не будет же он упрекать ее за это или считать виноватой? Было бы жестоко наказывать ее.
Ксавьер выпрямился. Не надо проявлять слабость. Уинни необходимо понять, что именно он сейчас главный. И чем скорее он донесет это до нее, тем лучше.
– Я намерен произвести здесь изменения.
– Разумеется. Здесь требуются изменения.
– Я не собираюсь воевать с вами. Но либо вы выполняете работу, на которую я вас нанял, либо прямо сейчас подаете заявление об увольнении.
Она вскинула голову, глаза смотрели холодно. Ксавьер уставился… на ее рот, на сексапильный изгиб нижней губы, и, чем дольше он не сводил с нее глаз, тем острее становилось желание, пронзившее его. Если он ее поцелует, то растопит ли лед в ее глазах?
– Да, сэр! – От ее окрика он очнулся.
Она покраснела и отвела глаза.