Тут я подумала о девочках. Близнецам совершенно ни к чему такой стресс.
– Закройте глаза, – приказала я своим охраняемым объектам. Но девочки не послушались. Мало того, рука Тины потянулась к кнопке, опускающей стекло.
– Нет! – заорала я. – Не делай этого!
Тина смерила меня презрительным взглядом и сказала:
– Это же Дамир. Вы что, не видите?
Я выругалась и засунула оружие в кобуру. Теперь я узнала эту коренастую фигуру и круглую физиономию – он был одет в спортивный костюм, вот я его и не признала. Да еще и рука у него была на лангете – помнится, сломал о челюсть охранника. Первый и последний раз, когда я видела несостоявшегося жениха Тины, он был в костюме. Честно говоря, спортивки шли ему куда больше.
Он слез с капота и подошел к опущенному стеклу.
– Ты напугал моего телохранителя, – обойдясь без приветствия, сообщила ему Тина.
– Здравствуй, Валя, – хрипло, будто у него пересохло в горле, выговорил Дамир.
– Я тебе не Валя! – взвилась девушка. – Сколько раз просила, не называй меня так!
Дамир даже отступил на шаг, но поспешно заговорил:
– Разве это важно? Теперь, когда Марата нет… я знаю, ты меня не любишь…
– Чего ты хочешь? – нетерпеливо поторопила спортсмена бывшая невеста.
– Поговорить хотел, – растерянно произнес качок.
– Говори, – твердо сказал близняшка. – Я слушаю.
Дамир обвел глазами меня, шофера и сестру, которая старательно копалась в сумочке, делая вид, что не слушает, и пробормотал:
– Наедине хотел поговорить. Только ты и я.
– Не о чем нам разговаривать! Иди домой, Дамир. Ты прав – я тебя не люблю.
Тина нажала на кнопку. Стекло заскользило вверх. Молодой человек положил руку на край окна, рискуя, что ему отрежет пальцы. Тина была вынуждена опустить стекло.
– Ну, что тебе еще? – на редкость неприветливо спросила девушка.
– Ты мне за брата ответишь! – Акчурин вдруг наклонился, схватил невесту за руку и поволок через окно из машины. Тина пронзительно завизжала и проехалась острыми ногтями по лицу бывшего жениха. Тут уж мне пришлось вмешаться. Я выскочила, подошла к нему сзади и ухватила под мышки, блокируя руки. Одновременно я толкнула его под колено, отчего его ноги подогнулись, и Дамир опустился на асфальт. Нехорошо, конечно, бить человека, у которого рука в гипсе, но ведь он первый начал – никому не позволено хватать моих клиентов.
Тина поспешно подняла стекло и отвернулась. За окном я видела ее точеный профиль, выражавший полнейшее равнодушие к происходящему.
– Эй, отпусти, – раненым медведем заревел Дамир, пытаясь вырваться. Похоже, он явно занимался какой-то из разновидностей борьбы. Мне вовсе не улыбалось кататься тут с ним по асфальту в борцовской сцепке, прямо перед воротами делового центра, откуда за нами с интересом наблюдала охрана. Поэтому я провела болевой прием. Обычно после этого и буйные психи становятся кроткими и послушными. Но я его недооценила. Он продолжал вырываться, рискуя вывернуть свою руку из сустава. Тогда я сжала ему шею сбоку, ненадолго пережав артерию. Результатом стала кратковременная потеря сознания. Я уложила его на асфальт и махнула рукой охране: