Катерине было всего три года, однако Сергей уже сейчас высказывал озабоченность будущим замужеством дочери.
– Вышвырнул бы гаденыша под зад коленом, – без раздумий ответил Коваль.
– Вот! Именно так хотел поступить Аркадий Горенштейн. И тогда Алекс подложил бомбу. Кстати, раз уж ты наводил справки – он в армии служил?
– Ну, служил, – кивнул Сергей. – Между прочим, имел дело с взрывчаткой.
– Понимаешь, Валентина Горенштейн очень богата. Живет в полной изоляции. Шансы встретить представителя противоположного пола у нее минимальные. Если Тина примет предложение руки и сердца (больше у мальчика все равно ничего нет), будущее Алекса обеспечено! Ради этого стоит постараться… Если Аркадий хотел остановить человека, который всего в одном шаге от долгожданной цели, тот вполне мог перейти черту. Тем более яхту готовил к отплытию именно он. Все сходится.
– Ты что, всерьез думаешь, что этот матросик взорвал хозяина? – засомневался Сергей.
– Ничего я не думаю, – отрезала я, – это просто одна из версий. И я ее проверяю. Кстати, времени у нас не так уж много, а мы тут с тобой сидим и беседуем. Мне нужно найти девушку как можно скорее, и уж всяко опередить полицию, понял?
– Понял, не дурак. Командуй давай.
Вот за что я люблю работать с Ковалем – он понимает с полуслова и готов действовать, что называется, без разгона.
– Давай сделаем так – ты подбросишь меня до города и вернешься в Семирадово. К тому времени полиция уже уберется из поместья. Возьми за жабры этого начальника охраны – как ты один это умеешь, – польстила я приятелю, – а я тем временем попробую отработать другую версию. Когда закончишь, набери мне, тогда решим, что делать дальше.
– Лады. – Сергей завел мотор, и машина с ручным управлением понеслась в сторону города. – Ну что, я реабилитирован в твоих глазах, подруга?
– Более чем. Следи за дорогой, милый. Не отвлекайся.
– Язва ты, Евгения! – не выдержал и рассмеялся Коваль. – И как тебя мужики терпят?
– Сама удивляюсь.
Я попросила высадить меня в районе моего дома. Сергей посигналил на прощание и уехал. Тетушка Мила уехала в санаторий, дома пусто – ни приятного общества, ни нормальной еды. Заходить я не хотела, но пришлось – мне было нужно переодеться. Люди, с которыми мне предстояло встретиться, даже разговаривать не станут с замарашкой в камуфляже.
Поэтому я привела себя в надлежащий вид – приняла душ, быстренько уложила волосы, оделась и нанесла легкий макияж. Теперь никто бы не признал во мне ту дылду в грязных берцах, которая этим утром лазила по кустам в поместье Горенштейнов. Из зеркала на меня смотрела необычайно самоуверенная, но очень привлекательная особа. Я ей подмигнула и сказала: «Не все потеряно, подруга».