Дженнифер, не колеблясь, обхватила его, облизывая шелковистую длину, наслаждаясь вкусом его чистой сущности на языке. Она медленно поднялась, постепенно вытаскивая его изо рта, пока совсем не выпустила из своего плена. Она нежно поцеловала головку и удовлетворенно улыбнулась ему.
— Я думаю, что настало время тебе дать мне кое-что.
* * *
Бретт даст ей все, что она захочет, пока она не остановится. Он не думал, что когда-либо видел что-либо столь прекрасное, чем губы Дженнифер, обхватывающие его плоть, когда она брала его в свои теплые, влажные глубины. Так прекрасна. Так восхитительна. Так доверчива.
Именно ее доверие возбуждало его больше всего. Она позволяла ему брать, требовать больше, чем она была готова дать.
— Все, — прохрипел он. — Я дам тебе все.
Она усмехнулась и снова поцеловала кончик, рассказывая ему без слов, что ей понравился ответ.
Затем она вновь обхватила его, накрывая губами его плоть, а язык ласкал нижнюю часть его члена. Ее глаза остались полными решимости относительно его, пока она ублажала его, эти золотые ирисы, доказывали, что ее львица была рядом. В этом участвовала не только ее человеческая половина, но и животная. Как и должно быть между львами-парами.
Она добавила руку, поглаживая его, там, где ее рот не мог достать, доставляя ему еще больше удовольствия. Она продолжила устойчивый ритм, непрерывно поднимаясь вверх и опускаясь вдоль его твердости, дразня и мучая его тем, что он желал больше всего. Быть в ней. Быть по-настоящему в ней.
Но когда она оцарапала одним клыком головку, добавив немного боли к удовольствию, посылая импульсы через все его тело, он так же посчитал это прекрасным. Он оставался пассивным под ней, позволяя ей взять на себя инициативу, и просто лежал, упиваясь ее вниманием.
Ему понравилось, как она ласкала языком чувствительный участок кожи под головкой, как ее большой палец очерчивал круги вдоль его чувствительного члена, и — ох — как она обхватила его и чуть-чуть сжала… Честно, ему все это нравилось.
Бретт изо всех сил пытался не шевелить бедрами, изо всех сил боролся с желанием наброситься на нее и взять то, что хотел. Вместо этого, он запустил пальцы в ее волосы, наслаждаясь ощущением мягких локонов, щекочущих ладони. В ее глазах была все та же решительность в отношении него, они выражали эмоции, которые они оба не были готовы озвучить. Таким образом, он позволил своему телу говорить за него. Он позволил ей испытать его выдержку, и по мускусному аромату ее желания, заполнившему воздух, это не было ошибкой.
— Дженнифер… — Он сделал паузу, не способный поверить, что готов начать умолять. Разве у него не было гордости? Нет. Никогда это касалось его пары. Не было никакого смысла цепляться за гордость в отношениях с ней.