Вчера около трех часов появилась немалая процессия – около двадцати экипажей, которые некуда ставить… Они разместились на лужайках перед домами и вкривь и вкось на кладбищенской земле у ограды… И кто бы вы думали появился из катафалка? Конечно сам мистер Л. собственной персоной, я не могла его не узнать, но только был он ссутулившийся и печальный, его чуть ли не вести приходилось, он словно не хотел входить в юдоль скорби… Я еще не знала печальной новости и на мгновение была озадачена, но вскоре ситуация прояснилась, и я стала молиться за мальчика и семью – в газетах много писали о его болезни, и вот теперь печальный исход… Экипажи в течение следующего часа все прибывали, и наконец по улице стало ни проехать, ни пройти.
Большая толпа исчезла в часовне, и у моего открытого окна я слышала, что происходит внутри: музыка, служба, рыдания. Потом толпа начала рассеиваться, экипажи трогались с места, некоторые из них сцепились – не расцепить, улица и небольшие лужки превратились в сплошную толкучку.
И вот сегодня опять влага и сырость, и около двух появилась маленькая коляска, из нее вышел президент, на сей раз в сопровождении трех джентльменов: один молодой и два СТАРЫХ. Их у ворот встретил мистер Уэстон с молодым помощником, и все они зашли в часовню… Вскоре к помощнику присоединился еще один, они вынесли маленький гроб, поставили на тележку и скорбная процессия двинулась: впереди тележка, следом президент и сопровождающие. Направились они, вероятно, в северо-западный угол кладбища. Склон холма там довольно крутой, а дождь все продолжался, и потому здесь смешалась скорбь и безудержная неразбериха, помощники с трудом удерживали гроб на тележке, и в то же время все участники процессии, даже мистер Л., старательно пытались сохранить равновесие на скользкой траве.
Как бы то ни было, бедный ребенок Линкольна останется за дорогой, что бы ни писали газеты о его грядущем возвращении в Иллинойс[13]. Им сдали в аренду место в склепе, принадлежащем судье Кэрроллу, и ты только представь себе эту боль, Эндрю: опустить своего любимого сына, словно подстреленную птицу, в холодные камени и оставить там.
Сегодня тихо, и даже Крик[14], кажется, несет свои воды тише обычного, дорогой брат. Только что появилась луна и осветила кладбищенские камни, на мгновение мне показалось, что на землю опустились ангелы разных форм и размеров: толстые ангелы, ангелы размером с собаку, ангелы на лошадях и проч.