– Как же вы исправили эту ситуацию? Набрали фронтовиков-ветеранов?
– Мы пытались и так делать. Но понимаете, мисс Линда, пехотинцы и диверсанты убивают по-разному. Одно дело в горячке боя стрелять из винтовки или автомата по вражеским силуэтам вдалеке. И совсем другое – хладнокровно резать горло симпатичному беззащитному парню, который тебе в данный момент абсолютно ничем не угрожает. И хорошо, если это вражеский солдат, тогда всё-таки проще. А если это местный житель, который с тобой вообще не воюет, а формально даже твой союзник? Вот он с тобой не воюет, но врагам тебя при случае выдаст. Однако пока он тебя не выдал, тебе его убивать жалко. В результате группа из трёх человек была схвачена немцами по доносу французского крестьянина. А наши парни к тому времени провоевали в пехоте несколько месяцев, и уж точно каждый из них несколько вражеских солдат убил. Но это были убийцы не того сорта, не те, которые нам были нужны.
– И вы нашли решение?
– Нашёл, и даже весьма эффективное. Увы, оно было не очень моральное. Я бы даже сказал, совсем наоборот.
– И что же это за решение?
– Подготовленных нами курсантов-новичков свели по парам. Из каждой пары остался один, зато с опытом непосредственного убийства. После этого диверсионные группы стали не только чаще выполнять задания, но и гораздо чаще возвращаться из рейдов, так что потери снизились примерно раз в двадцать. Война, мисс Линда, довольно грязное дело, с какой стороны на неё ни посмотри.
– Но в мирное время вы не можете устроить дуэль между курсантами, поэтому сразу набираете тех, которые уже убивали. Я правильно поняла?
– Да, мисс Линда. Именно так. Да оно и дешевле получается. В моей военной схеме гибли добротно обученные курсанты. В нынешней схеме гибнут посторонние. Да и диверсантов сейчас требуется значительно меньше, открытой войны ведь нет.
– Что значит «нет открытой войны»? Вроде как никакой войны нет. Разве сейчас не мирное время?
– Официально сейчас, конечно же, время мирное. Но на самом деле война продолжается. Так называемая холодная война. Мне ли не знать, я ведь по-прежнему отправляю группы в рейды. Конечно, рейдов делаем гораздо меньше, чем во время войны, но ведь делаем же!
– Мистер Пумпердайк, это всё очень интересно, но мне непонятно, почему вы мне всё это рассказываете. Разве эта информация не секретная?
– Нет, мисс Линда, эта информация не секретная. По крайней мере для вас, курсантов этой академии. Поверьте, я не имею привычки передавать информацию тому, кому её не положено знать. Видите ли, всё, что я вам рассказал, тайной не является. О том, что большинство курсантов – убийцы, вам было давно известно. Чему в основном обучают курсантов, вы тоже знаете, а это достаточно красноречиво говорит о том, к чему именно вас готовят. В академии полно ясновидцев. На основании этих данных они легко определят остальное. Не говоря уже о том, что некоторая часть ваших инструкторов в совсем недавнем прошлом были диверсантами.