— Почему ты опоздал? — спросил Бог.
Абхаз ответил, что встречал гостя и что гость почитается как святой у его народа. Потрясенный Бог подарил за это абхазам столь райский уголок. Неплохой подарочек за опоздание по причине пьянки с гостем, но будем считать прогул уважительным. Въезжаем в частный сектор Пицунды, сосредоточенный на Кипарисовой аллее. Большие деревянные коттеджи, два этажа, много номеров, в каждом туалет, душ, горячая вода. А что еще надо простому человеку? Чего тебе надобно, старче?
— А сейф? — спрашиваю я деликатно.
— Сейф? — удивляется дама по имени Вера Павловна, словно вышедшая из сна Чернышевского, у нее модно уложенная седина, явно фрейлина двора, а не администратор.
— Ну, положить что-нибудь… мало ли что… — смущаюсь я, словно вор, попавший в общество честных людей.
— У нас такого не бывает, — уже обижается фрейлина, и я чувствую себя последним подонком и хамом, ишь чего захотел! Сейф, видите ли, ему нужен, прощелыге. Будто без сейфа нельзя прожить! Тем не менее везде объявления, что администрация за исчезновение вещей никакой ответственности не несет. Тут кто-то из присутствующих вставляет, что был случай кражи через форточку (жена моя на ночь кладет под подушку раскрытый перочинный ножик). Между прочим, номерок в этом деревянном дворце стоит на двоих ни много ни мало 2500 рубликов (бархатный сезон), почти три звезды в Испании или Франции, правда, если поискать без посредников, то можно найти и за 300 на нос.
— А как часто меняете постельное белье? — неосторожно спрашивает жена. Вера Павловна опять обижается, поправляет аристократическую прическу и делает бетонное лицо. После трагической паузы выясняется, что, собственно, белье не меняют, но если нужно… Оказывается, и комнату убирают, если нужно, т. е. по персональной просьбе. При столь изысканной укладке трудно представить в роли уборщицы нашу мажордомшу. Ничего страшного, не на голых пружинах же спим! Чего волноваться, господа? Вы же отдыхать приехали, а не волноваться по поводу белья? Главное, море рядом и солнце наверху! И вы в Абхазии, в солнечной и прекрасной Абхазии! Пыхтя, тащу на второй этаж свой чемоданище, тяжеленный, блин (при выезде абхаз-водитель пошутит: «Вы что, наши камни с пляжа увозите?» И это о святых жениных вещах!). Здоровенный молодой сторож с интересом наблюдает за моими судорожными телодвижениями. Предупредительные мальчики-бои или портеры тут не предусмотрены, не Европа же, или, как потом скажет бабка Мэри из соседнего шинка, «мы сами Европа». Присутствующие отдыхающие смотрят на нас без всякого интереса, четверка мужиков во дворе звонко стучит о стол костяшками домино, как в доброе советское время. На террасе сидит неподвижное тело в капитанской фуражке (прекрасно монтируется с золотой челюстью) и безукоризненной пижаме, тело качается в ротанговом кресле, на столике пластиковая бутыль с домашним вином, взгляд устремлен вдаль, туда, где синеют морские края.