Итак, дело Ипполита (имя сына), будущее: президент, в худшем случае государственный секретарь, хотя нет, он же наполовину англичанин, главное — не спешить, суперконспирация, редкие встречи, определить мальца в Оксфордский университет, желательно в гуманитарный колледж (придется раскошелиться), поручить внедриться в американский клуб, посетить библиотеку при американском посольстве. Пожалуй, стоит выпить виски. Хорошенько разбавить. Это дело не хуже «пятерки», их же тоже вербовали в университете. «Капитана» задерживают, мерзавцы, и так всегда, себя небось никогда не задерживают. Красивая вербовка, но пока он выбьется в президенты или в госсекретари… (Еще виски.) Вот так завербуешь, получишь жалкого «капитана», которого и так бы дали, и уедешь, передав на связь. А потом, когда Ипполит станет большой шишкой, какой-то сукин сын снимет пенку, а Мустафа (псевдоним Микки), вылепивший из него агента, получит фигу (очень хотелось бюст Героя СССР прямо на улице Карла Маркса в Днепропетровске, где родился).
Утром Микки выложил грандидею резиденту, получил «добро» (слово это любили в КГБ, оно ассоциировалось с неким умным усатым дядей вроде полководца времен Гражданской войны Пархоменко) и начал готовиться к очередной встрече с Мерилин.
…Шептались нежно.
— Покойный муж не понял бы вашего подавления революции в Венгрии. (Господи, уж эти либералы!)
— Не революции, а контрреволюции… Они же вешали коммунистов на фонарях. (Представил себя, мотавшегося, как мочалка.)
— Муж считал главным свободу и демократию. (М-да.)
— Народ, увы, не всегда знает, что ему нужно. (А кто знает? Генсек? Стало тошно.) Знаете, Мерилин, а почему бы вам не пригласить меня в гости? Заодно познакомлюсь с сыном (напряглась, зря мы всех считаем дураками).
— Я приглашала и Павла, и других товарищей, но они всегда говорили, что это влечет за собой риск: вдруг кто-то случайно увидит или заскочат соседи… (Совершенно верно.)
— Сейчас обстановка изменилась в лучшую сторону. (То-то газеты каждый месяц сообщают об арестованных агентах!)
— Милости прошу, я буду очень рада. Я неуютно чувствую себя в ресторанах…
— А сын будет дома? (Нейтрально-козья морда.)
— Ему следует уйти? (Не поняла? Дура ты стоеросовая.)
— Что вы! Наоборот, я рад буду с ним познакомиться. (Оскал тигра перед пожиранием газели.)
Ночь, когда серы все кошки и шпионы, мощнейшая проверка, появление без всяких приключений в доме у Кукушки. Представлен как Себастиан, журналист и друг семьи, знавший покойного отца Ипполита. Квартира, утонувшая в пуфиках, ковриках, цветах и безделушках (больше купеческая, нежели интеллигентская), гравюра с видом Кремля в гостиной (слава богу, без слонявшихся без дела суровой пары вождей — Сталина и Ворошилова), непростительно для агента калибра Мерилин, все равно что разгуливать по Лондону при советских орденах.