– Ты угрожаешь мне и удивляешься, почему я сбежала?
– Мне не важно, почему ты сбежала, – резко ответил он. – Ты можешь выйти и сесть в машину сама, или я тебя туда донесу. Выбирай.
– Я не понимаю одного. – Она не пыталась скрыть горечь в голосе, отчаяние, что попалась в эту ловушку. – Ты можешь сделать любую женщину в мире своей королевой. Уверена, что миллионы мечтают стать твоей женой. И ты точно можешь заключить политический союз со страной моего брата, если это тебе нужно и без нашего брака. Я тебе не нужна.
На его лице вновь возникла опасная улыбка. Вся суть Кавиана крылась в этом легком изгибе его твердо сжатых губ.
– Но я хочу именно тебя, – ответил он. Его голос звучал твердо и непоколебимо.
На секунду Кавиан подумал, что Амая попробует сбежать, хотя эта затея была бесполезной. Его дикая натура, неприрученная и несокрушимая, темнее любой ночи, жаждала того, чтобы она попыталась сопротивляться его воле. Он отличался от мужчин, которых она знала. Он был выкован из стали, голыми руками он разделывался с повстанцами и предателями. Кавиан культивировал в себе то, что больше всего ненавидел, но это было вынужденное зло. Он выбрал этот крест ради благополучия своего народа.
Он не только преследовал бы Амаю до самой смерти, но и наслаждался бы этой охотой.
Амая побледнела, вероятно, угадав его мысли. Его сбежавшая принцесса, сумевшая скрываться все это время, доказала, что будет той самой королевой. Такой королевой, которая ему нужна.
Амая нервно сглотнула.
– Беги, – предложил он ей тем же голосом, что и наглецу, пожелавшему захватить его трон. Наглецу со слабыми руками и раздутым эго. Для того юноши все закончилось плохо. Не говоря уже об изменнике, убившем отца Кавиана.
Кавиан не был хорошим человеком. Женщина, которая станет его королевой, должна запомнить это наизусть.
– Увидишь, что произойдет. – Он не знал, чего ожидать от Амаи, но только не дерзкого взгляда. Казалось, она вот-вот набросится на него. Ему бы хотелось, чтобы она так и сделала.
В этот момент Амая была такой красивой, что Кавиан невольно сравнивал ее с нежной, хрупкой стеклянной вазой, которую стоило держать на высокой безопасной полке. Он относился бы к ней бережно и чутко. Но она оказалась совсем другой: невероятно сильной, способной без дрожи или потери сознания стоять перед ним спокойно… Когда многие взрослые мужчины боялись его.
Кавиан был в бешенстве.
Возможно, «бешенство» не совсем подходящее слово. Темная цепочка реакций внутри его сжимала его в тиски. Да, он восхищался тем, что Амая станет достойной и сильной королевой, если он уговорит ее на эту роль. Кавиан не сомневался в том, что наступит время, и это произойдет.