— Что, твой фургон ещё не приехал? — спросила Нюсси.
— Вон он, — сказала Гюро.
Она смотрела во все глаза в ту сторону, откуда приближался автомобиль. Машина была такая большая, что это уж наверняка был мебельный фургон. Он повернул к корпусу «Ц» и остановился возле подъезда. Гюро бросилась к фургону, чтобы крикнуть водителю, что они к ней, но до кабины было так высоко, что и не докричишься.
Но водитель и сам вышел, а с ним вместе ещё двое мужчин. Они спрыгнули на землю и немного расправили спины, уставшие, наверно, от долгого сидения в машине.
Гюро подошла к ним и показала рукой:
— Мы живём тут, на первом этаже.
— Понятно, девочка, — сказал водитель. — Жаль, но раз ты на первом, то нам не к тебе. К тебе было бы куда легче.
— Как не ко мне! Вы же приехали из Гампетрефа?!
— Нет, мы не оттуда. Из Гампетрефа сюда рукой подать, а мы вон какую длинную дорогу отмахали.
И тут позади большого фургона началось какое-то движение. Гюро не сразу заметила, что там делается, и только сейчас разглядела. Она увидела там маленький голубой автомобильчик с красными крыльями, и тут Нюсси и Бритт-Карен словно забыли о Гюро. Обе сорвались с места и бегом кинулись к маленькому автомобильчику с криками:
— Приехали! Они приехали!
Из маленького голубого автомобильчика первым вышел мужчина, и Нюсси сразу повисла у него на шее. Он сказал:
— Как же приятно, что ты нас встречаешь, Нюсси!
Затем вылезла девочка и тоже воскликнула что-то, а затем Нюсси, и Бритт-Карен, и эта девочка встали и только молча таращились друг на друга, а затем вылез маленький мальчик с большущей куклой. Такой огромной и такой удивительной куклы Гюро не видала ещё никогда в жизни. Это была тряпичная кукла, только похожа она была не на девочку, а на взрослого дяденьку. У него были чёрные волосы, голубые глаза и красный, как свёкла, нос, на нём была странная курточка, голубая, отороченная красной каймой, а на ногах у него были жёлтые башмаки с чёрными помпонами и розовые носки. На голове сидела клетчатая кепка. Ростом он был, кажется, по пояс мальчику, который держал его в руках.
Последней из машины вылезла женщина с такой грудой одеял и свёртков, что её за ними почти не было видно.
— Пошли, Нильс. Сейчас мы домой, на девятый этаж.
— Почему вы сказали «Нильс»? — удивилась Нюсси. — Какой же он Нильс! Его ведь зовут Сократ.
— Теперь мы зовём его Нильс, — сказала девочка, такая же большая, как Нюсси. — Иногда мы говорим «Нильс-Сократ», но мама сказала, что через два года ему идти в школу и лучше, если там он будет просто Нильсом.
— Странно как-то, — сказала Нюсси. — Раньше мы всегда звали его Сократом. А тебя тоже теперь зовут по-другому?