К счастью, это увидел один покупатель, стоявший у прилавка. Как видно, он умел обращаться с собаками. Поэтому он поймал поводок, погладил Индивида и сказал:
— Тише, тише, не бойся, тут ничего страшного!
Он отвел Индивида к Тюлиньке, и та сказала:
— Большое-большое спасибо вам! Придётся нам выйти на улицу, Гюро!
Выйдя из магазина, они увидели поблизости скамейку. Тюлинька привязала к ней щенка и попросила Гюро:
— Если можешь, то посиди с ним, пожалуйста, тут, пока я одна схожу за покупками.
— Хорошо, — сказала Гюро.
Она гладила и гладила Индивида, а он улёгся и только шумно дышал, но вёл себя послушно и спокойно. Тут подошли две женщины и тоже сели на скамейку, где сидела Гюро. Должно быть, они только что побывали в магазине, так как были все увешаны пакетами, а сейчас решили немножко отдохнуть на скамейке. Женщины вели между собой беседу, и одна вдруг сказала:
— Ты её видела?
— Кого? — спросила другая.
— Да эту, которая у нас теперь работает дворником. Знаешь, что сказал мой муж? «Ни за что не стану её вызывать, когда в квартире что-нибудь испортится!» А ты же знаешь, он у меня не очень рукастый и раньше сразу звонил дворнику, когда надо было что-то починить. Но он считает, что теперь, с женщиной-дворником, в этом нет никакого смысла.
— Действительно, странные настали времена! — сказала другая женщина. — Интересно посмотреть, как она будет справляться.
— Она справится, — сказала Гюро. — У Эрле всё получится, она всё умеет.
Обе женщины испуганно взглянули на неё и поспешили удалиться.
— Не обращай внимания, Индивид, — сказала ему Гюро. — Они же просто ничего не понимают.
Щенок поднял голову и посмотрел на неё так, как будто он всё понимает. Он положил ей голову на колени, словно хотел утешить.
Наконец Тюлинька вернулась, и они пошли домой. На обратном пути Индивид шёл рядом, как паинька, словно показывая, что быть у него дневной мамой вовсе не так уж хлопотно.
— Сначала мы забежим к тебе, Гюро, — сказала Тюлинька, — и оставим там покупки, а потом ты, как всегда, пойдёшь ко мне.
— Хорошо, — сказала Гюро, потому что ей совсем не хотелось оставаться дома наедине с телефоном.
— Я немножко скучаю по нашей комнате в пансионате, — сказала она. — Особенно по моему диванчику. Хочешь посмотреть, что я вчера нарисовала?
— Конечно, хочу.
Она долго разглядывала рисунок, как будто о чём-то задумалась над ним, но долго думать ей не дали, потому что Индивиду страшно понравилась эта квартира, такую замечательную он видел впервые в жизни. Тут можно было носиться по комнатам и подбегать ко всем стенам, ни на что не натыкаясь по пути, только в комнате он уронил папин портрет, а потом так усердно нюхал телефон, что свалил на пол трубку.