— Вы с ним танцевали, когда ты была старше. На тебе была коротенькая синяя юбка и белая блузка.
Катери кивнула.
— Это были благотворительные танцы отца с дочерью, организованные его фирмой.
Рэн окинул ее хмурым взглядом.
— Почему во время одного из танцев ты расплакалась? Он ранил твои чувства?
— О боже, нет конечно. Незадолго до этого ему диагностировали рак, а во время танцев заиграла песня Боба Карлайла «Поцелуи Бабочки».
— Мне она не знакома.
— Это песня о женщине и ее отце…
Катери разрыдалась не договорив.
— Ш-ш-ш… — прошептал Рэн, заключая ее в объятия. — Прости, Катери. Я не хотел, чтобы ты расплакалась.
— Нет, все нормально. — Она шмыгнула носом, пытаясь сдержать слезы. — Как бы я хотела, чтобы у тебя был такой отец, Рэн. Марут Авани безмерно любил меня. Не проходит и дня, чтобы я не чувствовала его потерю, равную по силе той, что испытываю от утраты матери и бабушки. Мне безумно повезло, что он был в моей жизни. Ты даже представить себе не можешь, насколько сильно он обожал мою мать. Ко дню смерти на его столе стояла их свадебная фотография, и он попросил во время похорон положить ее фотографию на его сердце и прикрыть руками. Помню, однажды по происшествию многих лет после смерти мамы, я спросила его, почему он ни с кем не встречается. Он ответил, что нашел свою идеальную половинку, и нет смысла пытаться искать другую. Ни одна другая женщина никогда не будет значить для него так много, как моя мать, и у него нет места в сердце или жизни для кого-то другого. Быть рядом со мной — его главная задача и единственное желание.
Рэн не мог до конца осознать описанной Катери любви. Она казалась просто невероятной.
— Я рад, что он был столь добр к тебе.
У Катери вырвался глубокий, наполненный болью всхлип.
«Что я не так сделал?»
Рэн обхватил ее лицо ладонями. Никогда в жизни он не чувствовал себя столь потерянным. Ему не хотелось ранить ее своими словами. Сдуру он подумал, что облегчит ее боль. Он так мало проводил времени рядом с женщинами, что не знал, как ей помочь.
«Неужели все делают такое?
Это нормально? Или своим невежеством я окончательно добил ее?»
Тем не менее, она рыдала так, будто внутри у нее что-то надломилось.
«Что же мне сказать?»
После последней попытки Рэн боялся даже открыть рот.
— Не смотри на меня, — простонала она.
Он отпустил ее и начал отворачиваться.
Катери остановила его и бросилась в объятия. Рэн стоял ошеломленный.
«Ладно. Она хочет, чтобы я ее обнимал и при этом не смотрел на нее. Странно, но, да ладно.
Проклятье, Сандаун, где ты, когда мне нужен твой совет. Конечно, женатый друг в курсе, что делать.