«Хоть бы не лопнуть со смеху от таких слов».
— Я не ты, братишка. Никаких уловок или хитрости. Я предупредил, что собираюсь его убить. Он решил надо мной посмеяться, а не бежать прочь со всех ног. Походу, дурость у нас в крови.
С возмущенным воплем Койот бросился на брата, подняв дубину. Вместо того, чтобы материализовать себе оружие, Рэн отскочил в сторону.
— Почему ты не нападаешь?
— Ты годы прожил со мной бок о бок, Анукувэйя, и не удосужился хоть раз присмотреться ко мне, брат? Хотя, если задуматься, это вполне справедливо, я ведь тоже не замечал твоей сущности. Истинной натуры.
Койот отступил.
— Ты о чем?
— Он не ведет поединок, — тихо сказал Чу. — Рэн бездействует, наблюдая, как его противник своим никчемным позерством истощает свои силы. А потом, когда враг раскрывает свои слабые места, твой брат наносит точный смертельный удар.
Койот бросился на него.
— Ты сражался с Первым Стражем.
— Да, это так. Мне пришлось, поскольку в отличие от тебя, он знал меня как облупленного. Ему были известны все мои слабости, поэтому он смог спровоцировать меня вопреки доводам рассудка.
— Я тоже все о тебе з-з-з-знаю!
— Нет. Тебе известно о моих недостатках. Это совсем разные вещи. Если честно, благодаря Стражу и его дочери я многое узнал о себе и окружающих.
Рэн крутанулся, и Койот снова промазал.
— Научили чему-то, кроме как говорить без заиканий?
— Нет. За это я обязан Гризли. Страж объяснил мне, что мы умнее и сильнее, ведь нам под силу избавиться от своих недостатков. В отличие от других существ, люди должны уметь быстро приспосабливаться, разбираться в себе и знать, что многое окружающие воспринимают как должное. Если тебе все достается слишком легко, ты не узнаешь, что такое гибкость и самосовершенствование. Или как быстро найти выход из ситуации. И главное — ты не поймешь, когда нужно вовремя отступить и увернутся от удара. И раз я не мог произнести ни слова, не рискуя быть осмеянным тобой, мне пришлось изучить альтернативные способы общения. Каждый божий день я получал от тебя новую инъекцию боли, поэтому даже не почувствовал ударов Стража.
Рэн увернулся от еще одного удара.
— И раз ты научил меня самопрезрению, я научился ценить других больше себя. Я продолжал сражаться со Стражем не ради собственного благополучия, а ради Бизона. Если бы это касалось только моей погибели, я бы отдал Стражу свою голову на блюдечке, тем самым покончив со своей болью. Но я боялся, что одержав победу, он убьет моего единственного друга и бросит меня в мире одного. Поэтому я дрался с ним столь яростно. Моя слабость обернулась моей силой. Твои насмешки и жестокость подпитывали мою решимость выстоять даже в самые тяжелые моменты моей жизни. За это, брат мой, я у тебя в вечном долгу.