Бледное лицо было покрыто бисеринками пота. Он едва дышал. Губы начали синеть.
«Боже милостивый, сколько крови…»
Рэн накрыл ее руку своей ладонью.
— Ты должна сбросить календарь.
«Плевать мне на этот календарь».
— Тебе больно.
Хуже всего, похоже, он мог умереть.
Рэн облизнул пересохшие губы. Каждый его вздох отдавался глухим судорожным звуком в груди.
— Это неважно, Катери. Календарь намного важней. Иди, я подожду тебя.
— Не смей умирать, — предупредила она. — Я не шучу!
— Иди.
Кивнув, она снова побежала к стенописи.
На этот раз, когда она взглянула вверх, то увидела нечто другое. Новые детали, ранее не замеченные ею. Детали, появившиеся только сейчас, когда она обрела силы отца и бабушки.
Проницательность. Способность видеть что-либо скрытое или замаскированное.
Теперь картина обрела ясность. Громовержец — это символ Рэна, его метаморфоза от разрушителя к защитнику мира. Гром-птица принесена в жертву ради колибри, которая смогла дотянуться до солнца. Раскрытый клюв громовержца, окружающий крошечную птицу, защищал ее своим последним вздохом.
Но Катери не знала, как дотянуться до этой чертовой штуки с земли.
«Верь», — громко раздался голос Рэна в ее голове.
Она оглянулась, чтобы убедиться, что он все еще вместе с ней.
«Я всегда буду с тобой, Валейли. Мне понадобилось одиннадцать тысяч лет, чтобы отыскать тебя. Ты, правда, думаешь, что я тебя сейчас покину?»
У нее на глаза набежали слезы.
— Я верю.
Впервые в жизни она думала то, что сказала. Хотя это полное безумие, она верила всей душой в этот бред.
Катери поверила в сверхъестественное.
Во все это. И самое главное — она верила в Рэна. Его любовь окутала ее, даря силу и решимость. Рядом с ним она наконец поверила в невозможное.
«Я Колибри — мост между ночью и днем. Посланница солнца, которая несет в себе надежду человечества».
Стоило мысли промелькнуть в сознании, как тело стало словно пушинка, и она начала подниматься.
Нет, не подниматься…
Она воспарила.
В одну секунду она стояла на земле, а в следующую парила высоко над потолком.
«Ох, это… страшно. И очень весело».
Неожиданно снова появился Энрике.
«Я разве не прикончила этого ублюдка?»
— Отдай мне камень, или я убью его!
Энрике прижал нож к горлу Рэна.
Катери без раздумий начала спускаться, но Рэн махнул рукой, и легкий порыв ветра поднял ее вверх.
«Спаси мир, Катери».
Ей на глаза навернулись слезы, угрожая прорвать плотину.
— Мой мир — это ты!
«А ты мой. А теперь, пожалуйста, Катери, если ты меня любишь, выполни возложенную на нас миссию. Сбрось календарь, а потом мы убьем этого говнюка».
Только Рэн мог заставить ее в состоянии полного испуга и огорчения улыбаться.