— Не уверен, какую помощь могу предложить я, колдунья, по крайней мере, пока мы не доберемся до Кол Адэр.
Тистл сидела в пыли рядом с Никки, скрестив ноги, готовя свежих ящериц к ужину.
— Кол Адэр? Это далеко. — Девочка своим маленьким окровавленным ножиком сняла кожу с очередной ящерицы, насадила ее на палочку и передала Бэннону, чтобы тот мог поджарить ее на костре в яме. Немного привередливо, молодой человек опустил тушку к углям, и вскоре мясо стало пузыриться и шипеть. Бэннон вытирал ладонью рот, вращая палочку над очагом, чтобы ящерица не сгорела.
— Как быстро растет Шрам?
— За двадцать лет вымерла вся долина, и опустошение продолжает распространяться, — пояснила Луна. — Наша деревня — одна из последних на окраине.
— Шрам растет быстрее, когда Пьющий жизнь набирает могущество… а аппетит его неуемен, — добавил Маркус. — Я помню, когда начало погибать сердце долины: незадолго до того, как поженились мы с Луной. Но мы останемся здесь, ведь уже и так долго продержались.
Ночь молчала, но ветерок доносил пепельный воздух, подпорченный горечью. В разбросанных глиняных домах и более крупных каменных строениях вокруг городка, жители молча ели свой ужин на улице, держась раздельно друг друга. Верден-Спрингс впал в зловещую тишину, словно вызванную упоминанием имени Пьющего жизнь.
Луна выглядела грустной.
— Верден-Спрингс населяла тысяча человек, а теперь осталось меньше дюжины семей.
— Мы — двадцатка сильнейших, — настаивал Маркус. Было ясно, что они раньше уже спорили об этом.
— На другой стороне гор есть леса и сельхозугодья, — сказал Бэннон, — там достаточно места, чтобы поселиться вам всем и быть счастливыми.
— Это только отсрочит нашу судьбу, — возразил Маркус, упрямо нахмурившись. — Шрам распространяется, и рано или поздно Пьющий жизнь поглотит весь мир.
— Если кто-нибудь не остановит его, — сказала Никки с твердостью в голосе.
Тистл сохранила немного оптимизма:
— Я хочу остаться, пока эта земля вновь не станет плодородной и прекрасной, какой она была до того, как умерли мои родители. Я помню это… совсем немного.
— Ты была слишком юной, — сказал Маркус.
Храбрая девочка закончила свежевание самой маленькой ящерицы, которую готовила для себя. Она облизнула кровь с пальцев, оставив красные мазки по уголкам рта. Никки потянулась к ней, чтобы стереть пятна.
— Твое лицо все в пыли.
— У нас нет возможности помыться, — пояснил Маркус.
Хихикнув, Тистл облизала пальцы и размазала лицо слюной, немного оттерев пыль.
Путешественники дополнили трапезу, предложив сушеные фрукты и оставшуюся копченую рыбу со своих припасов. Копченая красноперка из Ренда-Бэй оказалась в диковину для девчушки, она поморщилась от ее вкуса и сказала, что предпочитает мясо своих ящериц.