—Да ведь ты не откажешься стать леди Рэкрент, Джуди, если тебе предложат? — спрашиваю.
—А если мне предложат что-нибудь получше? —говорит.
—Как это — получше? —спрашиваем мы с сестрой в один голос.
—Как? — говорит она. — Какой смысл быть леди Рэкрент, если нет замка? Что толку в телеге, если нет лошади?
—А где же ты возьмешь лошадь, Джуди? — говорю я.
—Пусть это тебя не заботит, — отвечает. — Может, твой же собственный сын Джейсон мне ее достанет.
—Джейсон! — говорю. — Не вздумай ему довериться, Джуди. Сэр Конди о тебе очень хорошо отзывался, уж я-то знаю, а вот Джейсон о тебе отзывался неважно, Джуди.
—Что за важность, — отвечает Джуди, — мужчины часто говорят совсем не то, что они о нас думают.
—Как и вы о них, это уж точно, — говорю. — Нет уж, ты не отговаривайся, Джуди, потому как я о тебе только лучше за это думаю, и не гордился бы я тем, что ты дочь сына моей сестры, если бы узнал, что ты неблагодарна или еще как-нибудь неуважительна к его чести.
—Какое же тут неуважение? — отвечает. — Я просто говорю, что пошла бы лучше замуж за другого, если только будет мне на то удача.
—Не будет тебе удачи, Джуди, помяни мое слово, — говорю.
И вспомнил я тут про доброту моего господина, как бросал он из-за нее монету перед тем, как жениться, нахлынуло тут все это на меня, так что, чувствую, перехватило у меня горло, и не могу больше ни слова сказать.
—Все лучше, Тэди, — говорит, — чем как у некоторых, что остаются при тех, у кого ничего не осталось.
—Милосердный боже! — говорю. Вы только послушайте, какая гордыня и неблагодарность. А он-то только что раздавал последние гинеи ее детям, и на плечах у нее красуется шаль, что он ей подарил только вчера!
—Да уж, Джуди, нехорошо тебе так говорить, — согласилась моя сестра, взглянув на шаль.
—А ему, — отвечает, — хорошо было мне вчера на зло говорить, что я так изменилась?
—Послушай, Джуди, — говорю, — если у тебя такое на уме, то зачем ты сюда явилась? Может, затем, чтобы Джейсон о тебе лучше подумал?
—Больше я тебе про себя ничего не скажу, Тэди, — говорит она.— Я бы и того тебе не сказала, если б только раньше поняла, что ты совсем рехнулся, не хочешь, чтоб твоего сына предпочли другому!
—Да уж, Тэди, тут ты не прав, — говорит мне сестра.
Сказать по правде, я вконец растерялся: с одной стороны — мой сын. с другой — мой хозяин, да тут еще эти женщины; мысли мои и чувства пришли в смятение и я уж, сказать по совести, не знал, кто тут прав, а кто виноват. Так что я больше ни слова не вымолвил, а только порадовался, что его чести не привелось выслушать все, что Джуди о нем говорила, потому как я понимал, что это его бы просто убило; не оттого, что я думал, будто она ему так уж нравится, как казалось ей и моей сестре, просто такая неблагодарность со стороны Джуди была бы ему не по душе, он даже мысли такой не допускал, что его могут не любить или не говорить о нем хорошо у него за спиной.