Наши беседы, вернее мой монолог, иногда прерываемый уточняющими вопросами ящера, продлился три дня. Перерывы он делал лишь на ужин и сон. За время заточения в ящике стола, я была рада общению, любому, даже такому допросу.
— Он обращался к тебе "дера Анастасия Львовна"? — удивился брюнет, когда я процитировала одно из высказываний блондина.
— Да, сказал, что знал меня лишь драконицей и не важно, сколько я ею пробыла. Ему так привычней было, а мне безразлично. По имени и на том спасибо.
— Ясно.
— За что его казнили?
— За дар ловца. Его грамотно слили, убрав из игры. Мы были друзьями. Я не смог его вытащить. Но отомстить вполне способен. У меня остался лишь брат. Если со мной что-то случится патронаж перейдет к нашему дяде, а у того своих забот и дел хватает. Когда ему следить за ребенком, тем более таким как Мирьян.
— Вы обещали мне жизнь, — мягко напомнила я. Ожидание не отпускало меня все эти дни. Да я не могла ему доверять, но выбора нет. Надежда — это такая неубиваемая и непотопляемая вещь…
— Да. Уже сегодня. Нужна полная луна для обряда. Я не обладаю даром ловца и мне сложно осуществить подобное.
— Почему вы делаете это для меня? — уже ночь, а значит совсем скоро…
— Я обещал Лерьену — ответил Лема, попутно чертя на полу какие-то знаки в круге.
— Странно. С чего бы это он вспомнил обо мне, да еще просил кого-то об подобном?
Сказать, что Лема меня удивил, значит промолчать. На все мои просьбы о помощи Мерой отказывал, часто весьма категорично.
— Я не кто-то. Кроме меня он никому подобное не доверил бы, — дракон на мгновение посмотрел в мою сторону и снова продолжил чертить на полу, теперь уже руны.
— И всё же. Он был против моего оживления. А самое главное дер Лерьен утверждал, что лишь ловец душ способен на подобное. Вы не ловец, о чем сами мне и сказали.
— Ну надо же. Всё "вы" да "вы". Как только я пообещал тебя вернуть, ты сразу прониклась ко мне должным почтением?
— Вы не ответили на мой вопрос, не увиливайте.
— Лерьен составил ритуал и порядок его выполнения. Всё на его крови, её в особом виде он мне передал до казни. Я смогу это сделать лишь раз. Больше ритуал не сработает, даже если взять кровь другого одаренного, — Лема закончил с одним кругом и взялся чертить второй внешний. — Он был к тебе привязан, смею думать, что даже любил, как дочь.
— Слабо верится. Как можно полюбить говорящий шар? Тем более по отечески.
— Ты себя со стороны не видела? — вновь поднял на меня синюшный взор брюнет.
— Нет. Где бы? У дера на столе зеркало не стояло.
— Когда ты говоришь или читаешь над шаром образуется твоя проекция, словно фейри, но без крыльев. Именно с ней, а не с шаром я разговариваю сейчас и вижу все эмоции на твоей недовольной рожице. — хмыкнул этот драконище.