Главным итогом встреч и переговоров стало соглашение на проведение террора, но при этом речь шла о необходимости координации террористических актов. Было решено отложить покушение на Сталина до выступления и не проводить терактов в отношении военного руководства. Террористические акты могли осуществляться только с согласия БРНО, и террористы должны были опираться на базы этой организации. Председатель РОВСа обещал не проводить самостоятельных терактов, ибо это могло привести к разгрому структур ВРИО в результате красного контрудара.
Согласно материалам отчета, представленного агентами в ОГПУ, Кутепов и представители ВРИО при прощании трижды поцеловались, и следующая встреча была назначена в Гамбурге>{102}. Но ей не суждено было состояться. Уединенный разговор Кутепова с де Роберти все-таки произошел 18 января, по одним данным, в ресторане, а по другим — в номере гостиницы, когда Попов на короткое время покинул их. Де Роберти признался своему бывшему командиру, что действует по заданию ОГПУ, их организации на самом деле не существует, и это ловушка чекистов. Советский агент производил впечатление запутавшегося человека, просил помочь перебраться с семьей за границу и обещал содействовать в разоблачении чекистских операций. Кроме того, он сообщил генералу, что на того готовится покушение, правда, не ранее чем через два месяца. Кутепов не подал вернувшемуся Попову вида, что узнал от своего бывшего подчиненного, и довел игру до конца.
Так или иначе, к материалам и подробностям этих встреч, состоявшихся у генерала Кутепова в Берлине, автор еще неоднократно будет обращаться в этой книге в дальнейшем, опираясь на свидетельства и показания ее участников в связи с развернувшимся расследованием похищения председателя РОВСа в Париже, которое произошло менее чем через десять дней после его возвращения из германской столицы.
По пути из Берлина в Париж председатель РОВСа подробно передал своему помощнику Зайцову рассказ де Роберти. По прибытии в Париж он сообщил об этом также руководителю канцелярии РОВС князю С.Е. Трубецкому и своему секретарю, поручику М.А. Критскому.
Остается вопросом, планировало ли ОГПУ похищение Кутепова во время его пребывания в Берлине, где у советских спецслужб были сильные позиции, и не сорвал ли его быстрый отъезд подобные замыслы. Или же контрразведчики, проводившие эту операцию, надеялись все-таки вывезти генерала Кутепова в СССР (как это было ранее, например, с Тютюнником, Савинковым или Рейли) в ходе дальнейшего ее развития вместе с его соратниками, которых планировалось направить в страну для организации решающего антисоветского выступления. Ведь председатель РОВСа неоднократно высказывал намерение возглавить там своих боевиков, нелегально перейдя границу для подготовки восстания. Во всяком случае, до похищения генерала в Париже, которое совершили сотрудники разведывательных органов ОГПУ, оставались считанные дни.