— Подобные любовные напитки существуют. Правда, что составлять их и пользоваться ими — грех. Если ты хочешь, я совершу святотатство. Но чтоб иметь успех, нужно подождать того времени, когда саламандры влюбляются.
— С каким ты серьезным видом это говоришь! — воскликнул Бюсси, который не мог удержаться от смеха. — Как ты можешь, обладая таким светлым и свободным от предрассудков умом, верить в подобные глупости?
— Природа полна тайн, — важно сказал Наик. — Мы проходим мимо чудес, не замечая их, потому что они скрыты двойным покровом от наших несовершенных чувств. Но есть мудрецы, которые, в силу добродетели и глубокого размышления, приподняли некоторые покровы и познали тайну чудес.
— Ты убежден, и я не хочу тебе противоречить, — сказал маркиз. — Когда же саламандры влюбляются?
— В начале месяца читара.
— В таком случае нам придется долго ждать! А покамест скажи мне имя этого принца из Декана, который должен жениться на царице, чтобы я мог узнать его, если мне случится встретиться с ним.
— Его зовут Сайе Магамет Хан, Алеф Даула Багадур, Салабет-Синг.
— Так коротко?
— Большинство этих имен — титулы; принца же зовут проще: Салабет-Синг, то есть Страшный Лев.
— Он молод?
— Совсем молоденький: ему едва двадцать лет.
— Он красив?
— Я его никогда не видел, — сказал Наик, — и ничего не знаю о нем.
— Даже где он живет?
— Это неизвестно. Он прячется от двора старого Низам-эль-Мулька, где ему грозят убийцы и яд.
— Почему это? Разве у него есть враги?
— Не больше, чем у других; но это всегда так бывает подле трона. Субобу больше ста лет; и говорят, его наследство будут сильно оспаривать.
— Так, значит, моего соперника зовут Страшным Львом? — сказал Бюсси, помолчав. — Ему двадцать лет; он принц и может надеяться стать владыкой самого прекрасного королевства в мире. Вот так преимущества перед простым капитаном волонтеров!
— Но он, конечно, не любим. Эта свадьба, о которой давно говорят, все откладывается.
— Может быть, Салабет-Синг очень некрасив, безобразен; может быть, он хромоногий, как Тимур? — сказал Бюсси, смеясь. — Покамест мы можем собирать над его головой все неудачи и препятствия нравиться: это не прибавит ни одного козыря к нашей игре. Ах, мой Наик! Я так нуждаюсь в твоем святотатственном любовном напитке! Я заболею в ожидании, когда саламандрам заблагорассудится полюбить!
И Бюсси закрыл глаза, как бы собираясь заснуть; но Наик, склонившись над ним и тихо обмахивая его, услышал вскоре, как он пробормотал:
— В самом деле! Нет ничего восхитительнее этого имени — Урваси!