В открытую дверь Бюсси снова увидел Шоншон, которая грациозно танцевала со скучающим видом. Он остановился на минуту, чтоб посмотреть на нее.
— А между тем, если бы я был честолюбив, — пробормотал он, — если бы я мог отказаться от этого бесцельного и безнадежного безумства, которое смущает мою жизнь, как чудесно было бы мечтать сделаться зятем Дюплэ! Но, увы, я чувствую, что вместе с безумством умрет и мое честолюбие…
Он обернулся и очень удивился, встретив устремленный на него пристальный взгляд.
Рассматривавший его таким образом, был высокий мусульманин, с более гордым и благородным видом, чем у всех присутствующих. Сабля, с выложенной драгоценными камнями рукояткой, была заткнута за вышитый золотом кушак, а на чалме его блестела бриллиантовая звездочка.
Бюсси ответил ему сначала удивленным, потом сухим и раздраженным взглядом; но он не опустил глаз.
— Это что еще! Эта личность меня бесит! — пробормотал Бюсси, хватаясь за шпагу.
Но человек отвернулся и стал точно так же рассматривать другую особу.
— Кажется, это просто его манера держать себя, — сказал про себя Бюсси, удаляясь с улыбкой.
Вдруг, среди шума толпы, до слуха маркиза донеслось имя, которое выкрикнули швейцары и которое заставило его подскочить от удивления.
Не ослышался ли он?
«Знатнейший принц Сайе Магамет Хан, Багадур, Салабет-Синг!»
— Он! Он здесь! Жених Урваси, Страшный Лев! Возможно ли это?
Бюсси поспешил в большую залу, расталкивая всех по пути.
Дюплэ шел навстречу совсем молодому человеку, с тонким, грациозным станом, который обнял губернатора и взял его за подбородок, что считалось самым сердечным и почетным приветствием у индусов. Потом принц подошел к г-же Дюплэ и поцеловал у нее руку по-французскому обычаю.
Несмотря на все свои усилия, Бюсси не мог приблизиться и видел только спину.
— Он не хромой и не горбатый; будем надеяться, что он кривой.
Принесли кресло для принца. Он сел рядом с Дюплэ, под балдахином, украшенным гербовыми лилиями.
Теперь молодой принц сидел лицом к Бюсси; капитан мог рассматривать его, сколько ему было угодно.
Даже сопернику невозможно было не признать его безукоризненной красоты!
Юность принца придавала очаровательную бархатистость его цвету лица со светло-бронзовым оттенком. Его продолговатые черные глаза с прекрасными бровями бросали из-под ресниц мягкий и какой-то томный взгляд. Замечательно правильный овал лица и ярко-красный, полуоткрытый, улыбающийся рот с жемчужными зубами поражали женской нежностью; и действительно, в своем богатом восточном костюме, вышитом золотом, с ожерельями, браслетами, серьгами, застежками из драгоценных камней, он имел вид очаровательной женщины.