Но кем же была Лира раньше, пока она не сделалась Потрошительницей? Сиони было известно лишь то, что Лира работала медсестрой, и в ранней юности она была и впрямь очень милой и обаятельной.
Зато в одном Сиони не сомневалась. Она могла поклясться, что бывшая жена Эмери и сам Бумажный маг – очень несхожие, да что там говорить, абсолютно разные люди.
И с какой же стати она решила, что такой мужчина, как Эмери, может влюбиться в простушку вроде нее, Сиони?
Сиони вытянулась на кровати и принялась буравить взглядом бежевый потолок. Она опять задумалась о «Коробке случайностей» – ее Сиони Сложила как раз после «пробуждения» Эмери – когда маг очнулся после забытья, вызванного нападением Потрошительницы.
Видение было столь же четким, как и те воспоминания Эмери, в которые Сиони перенеслась во время своего путешествия по его сердцу. Однако будущее непрерывно меняется! Это убежденно скажет любой физик страны. Если прочесть будущее Эмери сейчас, найдется ли в нем место для нее? Сиони прикусила губу. Учитывая то, как Эмери вел себя с ней с некоторых пор, ей уже не хотелось это выяснять. Он проигнорировал ее слова, когда его одолел тот жуткий приступ аллергии, и вообще не принял Сиони всерьез.
Сиони выкинула Лиру из головы и сосредоточилась на мелочах, которые подкрепляли ее робкую надежду, – намеках на то, что Эмери испытывает к ней некоторое… влечение.
Мг. Эйвиоски явно почувствовала, что между ними что-то есть, иначе она не стала бы грозить Сиони переводом к другому наставнику. Нет, не может быть, чтобы все это оказалось глупыми фантазиями!
«Вы – моя ученица, и я… Не думаю, что надо лишний раз напоминать вам о данном факте».
Сиони глубоко вздохнула. А может, то, что «разглядела» мг. Эйвиоски, действительно было односторонним. Тогда понятно, почему магичка не стала предварительно разговаривать с Эмери. То есть мг. Тейном.
Крепко зажмурившись, Сиони позволила себе вернуться к тому, что происходило спустя шесть недель после ее странствия по сердцу мага. И, в частности, к пяти часам вечера необыкновенно жаркой среды. Именно тогда Сиони почувствовала себя окрыленной.
А если что-то получится? Может, я достойна того, чтобы в меня кто-нибудь влюбился? – подумала она тогда.
Она затеяла развести в маленьком заднем дворе коттеджа, где не было бумажных растений, огородик с овощами. В грязных перчатках она сидела на корточках над приготовленной делянкой с разрыхленной и обильно политой землей. Солнце, просвечивающее сквозь поля тюлевой шляпы, разрисовало юбку Сиони прихотливыми узорами из света и теней. Закончив посадку последних семян – редиски, – Сиони с трудом поднялась и выгнулась назад с такой силой, что затекшая спина хрустнула аж в четырех позвонках.