Под пристальными взглядами обоих хозяев она быстро настрочила длинную фразу на первой странице и с подчеркнутой выразительностью прочла вслух:
– Сиони перенеслась сквозь зеркало неизвестно куда, оказалась в совершенно незнакомом месте и не знает, как попасть домой.
Она создала иллюзию, которая наилучшим образом проиллюстрировала запись – в воздухе перед Сиони заплясали полупрозрачные сценки ее недавних злоключений.
Хозяева коттеджа как-то встревожились, но затем успокоились и лишь изумленно следили за происходящим.
Сиони написала в блокноте еще несколько строк и прочла:
– Сиони пытается понять, куда она попала.
В комнате появилась карта Европы, над которой висел вопросительный знак, а между Англией и Францией торчала обычная железная кнопка.
– Belgique, – заявил первый.
Потом он почему-то замялся, покосился на второго мужчину (Сиони предположила, что любитель газет – его брат) и повторил по-английски с чудовищным акцентом:
– Бельгия.
– Бельгия? – уточнила Сиони, и иллюзия расплылась, будто ее нарисовали акварельными красками на влажной бумаге.
Я чувствовала запах океана… Это где-то за Английским каналом. Вот, значит, куда меня закинуло через зеркало.
А как мне вернуться домой?
– Осветитель? – спросила Сиони, изобразив под надписью схематичную фигурку с зеркальцем. – У вас есть поблизости Осветитель? – Она подошла к окну и постучала пальцем по стеклу.
Младший из хозяев повернулся к брату и пробормотал:
– Je pense qu’elle est celle qu’il veut. Elle est rousse. Elle enchante papier[4].
– Papier, – с жаром кивнула Сиони. По крайней мере, это слово она знала. – Oui, papier[5].
Брат насупился, и первый из собеседников жестом предложил Сиони следовать за ним. При этом он недвусмысленно протянул руку, и Сиони неохотно вернула ему блокнот. Может, братья-бельгийцы расщедрятся и заодно предложат ей перекусить. У нее в животе громко забурчало. Она втайне надеялась, что хозяин дома все услышал.
Но если он и услышал, то виду не показал.
Сиони переступила порог крошечной, но очень опрятной кухни и спустилась по кривой лесенке вниз – она была вынуждена пригнуться, чтобы не удариться головой о потолок. В подвале она прошла мимо закрытой двери, после чего хозяин привел ее в смежную прямоугольную комнату. Здесь не было ничего, кроме ивовых корзин в углу и старого зеркала в растрескавшейся раме, которое стояло у стены.
Сиони попятилась и потеряла дар речи. Из стекла на нее смотрел, сложив руки на широкой груди, Грат Кобальт.
– Est-ce que c’est la fille? On a le douxieme parti[6]? – осведомился хозяин дома, загородив дверь, в которую и уткнулась Сиони.