А Сашенька и баба Сима мирно дремали, когда Аня вернулась.
И Алешка, конечно, пришел поздно, усталый и обессиленный, уже в кровати обнял ее. Она вложила свою ладонь ему в руку, и он улыбнулся, засыпая.
Аня собирала Сашеньку и разговаривала с ней.
— Скоро у папы день рождения. А что мы ему подарим? Пойдем-ка что-нибудь поищем! Ты мне поможешь? Правда? Вот уж мы с тобой выберем!
Баба Сима тихонько заглянула в комнату.
— Анечка! Как же ты с ребенком по магазинам побежишь? Одна морока. Я с ней посижу, а ты иди. Что ж такого? Я и погуляю, и покормлю. Или ты мне не доверяешь?
— Но… — Аня растерянно и чуть жалобно посмотрела на бабу Симу, будто короткое расставание с дочкой казалось ей мучительно невыносимым.
И все-таки из подъезда вышла одна, мельком огляделась и опустила глаза. Одновременно почувствовала облегчение и разочарование.
Стараясь выглядеть уверенной, Аня направилась прочь от дома, пытаясь не обращать внимания на прохожих, но иногда невольно с тревогой и надеждой вглядывалась в их отчужденные лица. Она думала, ей все равно, куда идти, часто пристраивалась к особенно напористому и густому потоку людей, спешивших по своим делам, ведь наверняка у них были одинаковые заботы.
Зачем она вспомнила о Лешкином дне рождения и внушила себе, что обязательно сегодня необходимо приобрести для него подарок? Она же могла подождать, впереди еще много времени. И разве имела она право дарить мужу подарки после того, что сделала? Разве имела право на его любовь и радость, на доверчивые объятия перед сном? Она прильнула к нему невинно и искренне, ища защиты от самой себя. Лешка, если бы ты знал, разве улыбнулся бы усталой счастливой улыбкой, разве смог бы прикоснуться? А Аня придумала, что обязательно сегодня должна выбрать подарок. Подарок ко дню рождения от чистого сердца, от верной любви.
Постепенно общий ритм, пестрота и шумность увлекли. Аня с интересом рассматривала вещи, обращала внимание на то, что выбирают другие, мысленно соглашалась или насмешничала. В одном магазине на глаза ей попалась маленькая плюшевая подушечка ярко-алого цвета в виде сердца. Она некоторое время иронично рассматривала ее, раздумывая, но, ничего не решив, вышла на улицу и подошла к автобусной остановке.
Мимо мчались машины — чуть слышно или тарахтя на всю улицу, легко скользя по асфальту или громыхая тяжелыми грузами. Аня почти не обращала на них внимания, лишь иногда примечала особенно оригинальный цвет или особенно впечатляющее дребезжание. Постоянный автомобильный поток был ровен и равнодушен, даже обгоны и перестановки не нарушали плавного двухстороннего стремления навстречу друг другу и еще чему-то, только водителю и пассажирам известному и понятному.