Аня включила телевизор. Сашка, шестым чувством догадавшись об этом, громко крикнула из комнаты:
— Мам! Чего там?
— Не знаю. Программу не могу найти. Сейчас посмотрим.
— Опять Никита читал и куда-то бросил, — проворчала Саша, входя в комнату.
Внезапно, заглушая телевизионные голоса и судорожно разрывая воздух, призывно заголосил звонок. Саша скорчила недовольную гримасу.
— Я открою.
Резкие слова из прихожей долетали до Ани смутными звуками, она не улавливала их смысла, но мгновенно ощутила тревогу. Женщина уже собиралась выглянуть из комнаты, когда дверь распахнулась, и рассерженная Саша втолкнула Инну.
— Мам, ты представляешь! Эта идиотка рассказала Ники сказку о своей страстной любви с каким-то стариком.
— Он не старик! — врываясь в поток Сашиных возмущенных восклицаний, обиженно вставила Инна. — Ему всего сорок семь. Или сорок восемь.
Саша глянула на нее уничтожающе, оставив без внимания ценные дополнения, продолжила:
— И не забыла сообщить точный адрес, — не сдержавшись, зло добавила: — Нет! Она все-таки достала его! Мам, тебе-то не надо объяснять, что стало с Ники и куда он отправился.
— Инна! Господи!
— Но я не думала, что так получится! — чуть не плача, начала оправдываться Инна. — Он всегда был такой спокойный. Я просто хотела, чтобы он…
— Пойдем! — потянула ее за руку Аня. — Пойдем же! Скорее!
Они быстро шли по вечерним улицам мимо светящихся теплом окон, чуть слышно шелестящих деревьев, почти бежали, резко выделяясь среди общего покоя и блаженства. Инка всхлипывала всю дорогу и снова начинала оправдываться.
Ее не слушали, только молча и упорно направляли вперед.
— Вот здесь! — внезапно остановилась девушка. — Пятый этаж, тридцать девятая квартира.
В подъезде царила тишина, только сквозь закрытые двери иногда прорывался звук включенного телевизора да сильно пахло жареной рыбой. Третий этаж, четвертый, пятый. И прямо перед глазами наполовину распахнутая дверь.
Аня толкнула ее, рванулась в комнату. Саша, чуть смутившись, немного задержалась, но потом кинулась вслед за мамой.
В комнате был включен приглушенный свет. Обстановка показалась чем-то знакомой. Смутно почувствовав толчок памяти, Аня поискала глазами Никиту.
Что это? Прямо перед ней — по-прежнему удивительные, особенные глаза, от которых нельзя оторваться. Как странно! Вдруг показалось, она чувствует того, кому принадлежат эти глаза, чувствует его мысли, желания, они откликаются в ней, витают призрачными ощущениями, которые невозможно выразить словами. Вот почему непонятно знакомыми показались дорога, дом, квартира. Все знакомо, хоть и изменилось, обновилось, постарело.