— Возьми ещё шёлковую юбку и накидку. Только примеришь, и всё, — предложила Пилли.
«А почему бы и вправду не примерить! Посмотрю, как я буду в них выглядеть», — подумала Лакхи.
Пилли убежала и вернулась с юбкой и накидкой. Лакхи тотчас надела их.
«Неправда, никто не назовёт меня натини! Да и откуда могут быть у натини такие украшения? И женщины и мужчины забудут про бой слонов и станут любоваться мною. А я буду сидеть как ни в чём не бывало».
Пилли, танцуя, обошла вокруг Лакхи и сказала восхищённо:
— Рани! Настоящая махарани! Ну кто скажет, что ты простая крестьянка? Конечно, каждый должен знать своё место, но если посчастливилось достать такие украшения и наряды, то почему бы не носить их?
«Надо снять», — подумала Лакхи. Но ей так не хотелось расставаться со всем этим великолепием! Так не хотелось, чтобы красота её померкла! И она спросила:
— А что, у многих женщин в Мэнди есть такие украшения и наряды?
— Что ты! Там всё больше крестьяне, мастеровые. Они ходят в грубых одеждах, блеклых и неприметных. Есть в княжестве ещё сетхи и сардары, но и у них не найдётся ничего подобного. Придёшь на бой слонов, султан сразу заприметит тебя и глаз не оторвёт.
— Может быть…
— Не может быть, а точно. Он спустится со слона, подойдёт к тебе и спросит, откуда ты, из каких краёв.
Пилли снова хихикнула. Лакхи тоже улыбнулась. Она не могла отвести взгляда от сверкающих украшений, словно хотела впитать в себя их блеск.
Пилли решила, что пора приступать к главному.
— Султан рассудка лишится, когда увидит тебя вблизи!
— Почему?
— О, да ты даже не знаешь, как ты сейчас красива. Только мужчина способен это оценить!
— И не стыдно тебе, Пилли!
— Поверь, султан осыплет тебя золотом и жемчугом! И тогда красота твоя засияет ещё ярче! Он станет целовать тебе руки и умолять, чтобы ты пошла с ним во дворец! И ты станешь рани! Будешь распоряжаться всем! А Атал займёт при султане пост министра. Тогда уж не забудь и про нас, бедняков.
— Хватит тебе, Пилли!
— О моя рани, я говорю истинную правду! Ты станешь махарани султана Мальвы. По его велению, тебе будут доставлять воду для питья из самой Нармады[168]! Не бойся — султан не заставит тебя принять мусульманство. А когда он отправится на охоту, то посадит тебя рядом с собой, на своего слона. Он как раб будет выполнять любую твою прихоть. Иди в Мэнди, Лакхи! Ровно через два дня слова мои сбудутся! Можешь убить меня, если я соврала!
У Лакхи закружилась голова. Деревня Раи, река Санк, горы, леса, охота, Нинни, Ман Сингх, бой слонов — всё вдруг спуталось и поплыло перед глазами. Блестящие украшения и пёстрые наряды ослепили девушку. Воспоминания, как сухие листья, поднятые ветром, закружились в вихре. На какое-то мгновение перед мысленным взором Лакхи возникли образы Атала, Нинни, Ман Сингха, но тут она снова взглянула на украшения, и снова их блеск затмил всё.