в Дели, Мальве, Гуджерате, Джаунпуре, Голконде, Бенгалии и в других областях Индии были созданы независимые мусульманские государства. Стремление создать рай на земле было настолько сильным, что султаны в борьбе за власть не останавливались ни перед чем. С помощью яда или какого-нибудь другого тайного средства отец устранял сына, сын отца, только бы получить или удержать в своих руках султанат.
Однако райская жизнь в султанатах омрачалась одним обстоятельством: они должны были нести тяжёлое бремя в виде многочисленной армии дармоедов, которую представляло собой мусульманское духовенство. Муллы и маулви, в соответствии со своим толкованием ислама, неустанно разжигали в мусульманах религиозный фанатизм, вдохновляли их на ратные подвиги, священную войну против иноверцев. Если их не слушали султаны, они обращались к сардарам, сардары не слушали — они взывали к простым воинам. Муллы и маулви были главными участниками дворцовых заговоров и не успокаивались до тех пор, пока на место неугодного им султана не сажали нового, который действовал бы по их указке и вёл против индусов джихад — священную войну. Но джихад, открывавший столь заманчивые перспективы, быстро истощал силы султанов: одни становились могущественными, другие — слабыми.
Муллы и маулви султаната Мальвы осыпали сына Гияс-уд-дина милостями. Они связывали с ним все свои надежды на будущее, поскольку сам Гияс-уд-дин, занятый устройством своего рая, совершенно не думал об их благополучии.
Прошло полгода с тех пор, как Гияс-уд-дин вернулся из Нарвара. Настала зима, потом весна, весну сменило лето, вслед за летом пришёл сезон дождей. А Гияс-уд-дин всё ещё был жив…
Насир-уд-дин в точности выполнял все наставления мулл, устраивал пиршества, во время которых подбирал сообщников, организовывал заговоры, но… каждый раз терпел неудачу. Счастье ещё, что Гияс-уд-дин ничего не узнал. Объяснялось это, пожалуй, тем, что сообщником Насир-уд-дина был евнух Матру.
И всё же пришёл смертный час Гияс-уд-дина: Матру удалось втянуть в заговор одну из служанок, и дело было сделано.
Два дня небо хмурилось. Сквозь решётчатые окна врывался во дворец студёный ветер, он приносил с собой брызги дождя.
Служанка подала султану чашу с вином.
— А почему бы не столкнуть рану Мевара с Сикандаром Лоди и таким образом сорвать поход султана на Гвалиор? — произнёс Гияс-уд-дин, отпив глоток.
Матру ещё ниже опустил голову и ответил:
— О повелитель, было бы замечательно столкнуть этих двух негодяев.
— Я отправил ране Раймалу послание, в котором сообщил, что Гвалиор лишь предлог для военных приготовлений Сикандара, на самом же деле Сикандар движется на Мевар. Пусть рана попытается задержать его!