Теперь миссис Адер его увидела. Дюрранс схватился за спинку кресла и нагнулся над ним, словно думал, что Этни сидит, наклонившись вперед и положив руки на колени.
— Этни, — повторил он, и это прозвучало еще более удивленно и озадаченно.
Миссис Адер показалось, что Дюрранс опасается обнаружить Этни в слезах. Будто он задумался, был ли он прав, напомнив Этни о былом, может быть, тень Фивершема вовсе и не встала между ними. Дюрранс наклонился ниже, и вдруг громко звякнула струна скрипки. Этни оставила скрипку на кресле, и Дюрранс наткнулся на нее.
Он выпрямился и стоял не шевелясь и молча, в ошеломлении. Пару раз он провел рукой по лбу, но не стал больше окликать Этни, а шагнул к открытой двери.
Миссис Адер застыла, задержав дыхание. Их разделял только порог. Лунный свет лег на Дюрранса, и она увидела, что он понял — рядом кто-то есть.
— Этни, — в третий раз повторил он, теперь с мольбой.
Дюрранс робко протянул руку и прикоснулся к ее платью.
— Это не Этни, — сказал он, вздрогнув.
— Да, это не Этни, — быстро отозвалась миссис Адер.
Дюрранс шагнул назад и на некоторое время умолк.
— Куда она ушла? — спросил он наконец.
— В сад. Выбежала на террасу и молча промчалась вниз. Я увидела её со своего кресла. А потом услышала, как вы говорите в пустоту.
— А сейчас вы видите её в саду?
— Нет, она ушла через лужайку к деревьям, в их тень. Сейчас сад освещает только луна.
Дюрранс переступил через порог и встал рядом с миссис Адер. Последняя ошибка Этни с головой выдала её человеку, который стал гораздо более сообразительным. Для её внезапного бегства могла быть только одна причина. Дюрранс сказал ей, что Фивершем пошел на юг от Вади-Хальфы, в дикую местность, откровенно поведал о страхе за его судьбу, считая, что Этни забыла Фивершема, Дюрранс даже порицал её за безразличие, с которым она выслушала эту новость. А безразличие оказалось лишь маской, и она сбежала, потому что не могла больше его изображать. Изначальные подозрения Дюрранса подтвердились. Фивершем стоял между ним и Этни.
— Она бежала, как будто находится в беде и не знает, что делает, — продолжила миссис Адер. — Это вы — причина бед?
— Да.
— Я так и подумала, судя по вашим словам.
Миссис Адер хотелось причинить боль, и несмотря на непроницаемое лицо Дюрранса, она понимала, что это удалось. Это было что-то вроде маленькой компенсации за недели унижений, которые ей пришлось вытерпеть. Теперь он должен хоть что-то сказать ей, и оправдания если и не защитят его, всё же могут быть приняты. Её, как и Этни, измучила эта ночь. За бледным лицом миссис Адер скрывался бурный темперамент южанки, и её выдержка была уже на пределе.