— А что, есть такой цвет?
— Да, господин Белый! — подтвердил господин Темно-Авокадный, хотя сам в этом уверен не был.
— Тогда попробуй еще раз, господин Темно-Авокадный.
Господин Темно-Авокадный крайне неохотно опустил руку ко рту лежавшей навзничь фигуры. Его пальцы были в нескольких дюймах от зубов, когда левая рука фигуры, действуя, очевидно, по своей воле, мелькнула в воздухе и сжала их. Послышался треск костей.
— Я чувствую крайне сильную боль, господин Белый.
— Что у него во рту, господин Темно-Авокадный?
— Похоже на продукт из выброженного зерна, господин Белый. Крайне сильная боль продолжается.
— Пищевой продукт?
— Да, господин Белый. В данный момент чувство боли превалирует над остальными.
— Разве я не отдавал приказ ничего не пить, не есть и не экспериментировать, без надобности, с сенсорным физиологическим аппаратом?
— Несомненно отдавали, господин Белый. Чувство крайне неприятной боли, о котором я уже упоминал, усиливается. Что еще я должен сделать?
Концепция приказа была абсолютно новой и совершенно неизвестной Аудиторам. Они привыкли к коллегиальным решениям, которые принимались только в том случае, если были исчерпаны все возможности не делать ничего для устранения возникшей проблемы. Когда решение принимается всеми, значит, оно не принимается никем, что предотвращает возможность возложения вины.
Но тела понимали приказы. Предположив, что именно это делает людей людьми, Аудиторы решили поэкспериментировать с данной концепцией. Да и все равно особого выбора у них не было. Самые разные чувства могут возникнуть, когда приказы отдает некто с рубящим оружием в руках. Поразительно, как плавно порыв проконсультироваться и обсудить трансформировался в непреодолимое желание сделать то, что говорит топор.
— Вы не можете убедить его отпустить вашу руку?
— Он, по-видимому, потерял сознание, господин Белый. Его глаза налиты кровью. Он производит тихие звуки, словно вздыхает. Тем не менее тело полно решимости не допустить извлечения хлеба. Могу я еще раз поставить вопрос о нестерпимой боли?
Господин Белый подал знак двум другим Аудиторам. Лишь с явным усилием им удалось освободить из мертвой хватки пальцы господина Темно-Авокадного.
— Этот вопрос подлежит дальнейшему изучению, — сказал господин Белый. — Отступница предупреждала об этом. Господин Темно-Авокадный?
— Да, господин Белый?
— Ощущение боли сохраняется?
— Моя рука холодная и горячая одновременно, господин Белый.
— Как странно, — удивился господин Белый. — Я позабочусь о том, чтобы мы самым подробнейшим образом исследовали чувство боли. — Господин Темно-Авокадный почувствовал, как некий тоненький голосок в задней части головы отчаянно завопил, когда до разума дошла эта информация, а господин Белый тем временем продолжал: — Какие еще пищевые продукты существуют?