Точно, обкладывают со всех сторон, скорее всего это виденная нами вчера мотострелковая рота. Командир, по всей видимости, получил задачу выставить засады вокруг деревни и не дать нам прорваться. Одного он не знал, что на встречу с агентом вся группа не ходит, эту миссию должен выполнять специально обученный и подготовленный к взаимодействию человек. В нашем случае это был техник Пачишин, подготовленный к встрече с бизнесменами-армянами. Группа начала быстренько собираться. На месте остались только связисты, сеанс связи по независящим от нас причинам откладывался. Мы нацепили на себя рюкзаки и снаряжение. Группу я рассредоточил в радиусе десяти-пятнадцати метров от днёвки и приказал смотреть и не отсвечивать. Сам с лейтенантом спустился ниже. Действительно уже неподалёку рычали и тарахтели бронемашины. В бинокль прекрасно видно: идёт колонна из пяти БМП. Так, вчера их было десять, как положено по штату в мотострелковой роте на БМП. Значит, пару постов они выставили, ну и берем минус на обычное разгильдяйство и «убитость» техники, наверняка пара машин где-нибудь на СППМ (сборный пункт повреждённых машин). Колонна на приличной скорости прошла по дороге рядом с нашей сопкой. Я начал накручивать ручки поискового приёмника. Ага, вот поймал частоту. Переговоры мотострелков. Одна из машин в центре колонны пыхнула и остановилась. Две машины, шедшие впереди, ушли вперёд, две шедшие сзади остановились. Вроде бы рано еще выставлять засаду. Что там говорят?
— Арбалет-100, Арбалет-100 я Арбалет-113, у меня заглохла машина, Арбалет-100 у меня.
— Да какого хрена, сто тринадцатый, у тебя опять случилось, — раздался в наушнике чей-то бас, — Рябушкин, пиджачила, я тя урою…
— Арбалет-100 она не заводится.
— Воздухом заводи, скорость надо во время переключать, обороты опять не выставил, придурок, понял меня, воздухом, аккумуляторы на сто тринадцатой вообще никакие.
— Арбалет-100 не заводится.
— Летёха, ты меня в гроб раньше времени вгонишь, спешивай пехоту щас тебя в жопу стукнут, если не заведешься, сам с механом остаешься, место здесь тоже неплохое, сто двадцать третий на связь.
— Сто двадцать трэтий на связы, — ответили с кавказским акцентом.
— Анварка, попробуй стукнуть в жопу сто тринадцатого, если не заведётся, бери на жёсткую, стаскивай её в кювет, пехоту Рябушкина к себе сади и догоняй вместе со сто тридцать третьей мы ждём.
— Йэсть, — ответил сто двадцать третий.
— Быстрее, быстрее.
Ага, ясно, одна из машин заглохла, сейчас её попытаются завести с толкача если не получится, оставят здесь, и поедут дальше выставлять взвода для засады. А потом «бэху» подцепят другой бронёй, выставленной раньше и уволокут. Действительно, при наблюдении в бинокль было видно, как из десанта начали вываливаться мотострелки, облачённые в зимние бушлаты, валенки, каски с вещмешками за спиной и автоматами. По ребристому листу бегала нескладная фигура наверняка того самого лейтенанта-пиджака Рябушкина, облаченного, так же как и его бойцы. Машина, следовавшая за заглохшей, подскочила и уткнувшись носом в корму, протолкала БМП вперёд. Толкач остановился, из люка выпрыгнул маленький солдатик, заскочил на соседнюю машину, выволок наружу механика-водителя и начал того дубасить по шлемофону, не обращая внимания на лейтенанта. Офицер попрыгал рядом, успокаивая разбушевавшегося (по всей видимости, тот самый Анварка). Сто тринадцатую быстро зацепили жесткой сцепкой и отволокли в кювет. Бойцы, суетившиеся рядом, попытались залезть в десант работающих сто двадцать третьей и сто тридцать третьей, но их, видно, внутрь не пустили и они, неуклюже карабкаясь, полезли на броню и расселись по «походному». Несколько минут, и две оставшиеся БМП умчались, поднимая за кормой веера снежных брызг. Видимо, командир мотострелковой роты всё же не промах, вон как быстро принял решение да и люди у него натасканные, Анварка хоть и настучал по шлемофону, наверняка водитель сто тринадцатой младше по призыву, но зато оттащил поломанную машину очень быстро и умело загнал её в кювет, умудрившись развернуть так, что её не видно было бы с поля перед Вахапетовкой.