— Никакого «превосходительства», умоляю вас! — возразил Гёте. — Полагаю, это слово уже не используется в вашем языке.
— Не совсем так, но оно употребляется очень осторожно, по мере необходимости, — отвечал Бейль, пока Гёте знаком приглашал его сесть.
Все трое уселись на прочные стулья с прямой спинкой, без позолоты. Бейль осмотрел несколько пейзажей, украшавших стены. Гёте, проследив за его взглядом, сказал ему с улыбкой:
— Их нарисовал я, но это явно не лучшая часть того, что я создал! У меня никогда лучше не получалось, даже в Италии!
Помолчав, он продолжил:
— Французский посланник говорил мне, что вас интересует адресованная Европе «мирная декларация» императора Наполеона. Что бы вы хотели от меня узнать на сей счет?
— Мне хотелось бы знать, как вы сами, учитывая ваш опыт государственного деятеля и ваши представления об истории, оцениваете содержание этой декларации. А также, если позволите, — почему вы решили поддержать ее морально?
— Попробую ответить вам как можно лучше, но это трудные вопросы. Отвечу на них в том порядке, в каком вы их задали. Прежде всего, скажу о содержании декларации: в первую очередь оно выражает разочарование Наполеона результатами, к которым приводят военные действия. Он несравненный военачальник, истинный гений этого дела. Остальные — ни Мориц Саксонский, ни Валленштейн, ни русские — до него не дотягивают. Ему пришлось иметь дело с пятью или шестью коалициями: я даже не знаю, сколько их было! Он их все победил, но у этой гидры отрастали новые головы, и уже на следующий год они снова появлялись. Он побывал во всех концах Европы, от Булони до Аустерлица и, следовательно, Вены, от Вены до Балтийского моря, после Ваграма. Сообщу вам любопытную подробность: каждый раз ему приходилось спать в постели монархов, которых он побеждал, и в Шёнбруннском дворце, и в Кремле! Знаменитое слово «Аустерлиц» — название не места битвы, а дворца, гденакануне сражения останавливались два императора, Австрии и России, и где Наполеону пришлось ночевать после своей победы! Однако, несмотря на все эти успехи, эти переезды из страны в страну, Наполеон не особенно изменил положение вещей. Он сталкивался с теми же самыми неприятелями — сначала выбитыми из седла, а потом — снова оказывающимися в седле, куда их сажала вездесущая и неустанно сорившая деньгами рука Англии. Благодаря своему недюжинному уму Наполеон понял, что самые блистательные военные походы почти не изменили естественное состояние общества и следует прибегнуть к другим средствам. Именно поэтому ему и пришлось выбрать мир, основанный на поддержке людей. Нельзя не заметить огромной популярности Наполеона, которая уже распространяется по всей Европе. Теперь перехожу к вашему второму вопросу — почему он выбрал именно меня, чтобы поддержать эту декларацию. Знаете, что он попросил меня лично обратиться ко всем правителям Европы?