— Тридцать три, сир.
— Вполне достаточно! Это блестящий офицер, к тому же очень храбрый. Он корсиканец, зовут его Арриги, и он приходится племянником герцогу Падуанскому. Устраивает тебя это?
— Совершенно устраивает, сир. Я не смел и надеяться, что в мое распоряжение поступят дополнительные войска. Для выполнения моего задания желательно, чтобы вверенный мне отряд сохранял высокую подвижность.
— Хотя по численности он сильно уступает дивизии, я буду называть его дивизией Бейля, чтобы мои приказы были яснее, — заключил Наполеон. — Еще два уточнения. Завтра, во время парада Великой армии, ты пройдешь торжественным маршем вместе со своим эскадроном гвардейских егерей. Затем в день общего выступления, 20 сентября, ты наденешь знаки генеральского отличия и вместе со мной проводишь армейский корпус Нея, который покинет Москву первым. Потом возвратишься в город, рассредоточишь свои войска, чтобы создать иллюзию их многочисленности, и останешься в Москве еще на три дня после того, как из города выйдет последний из наших полков. Затем следуй по дороге из Москвы в Смоленск. Спешить не нужно: рассчитай время так, чтобы прибыть на место 7 октября, сразу после того, как Ней покинет город. Далее, тебе нужно будет задержаться в Смоленске на семь-восемь дней, чтобы остановить продвижение неприятеля, заставить его поверить, что город еще занят и мы готовимся к сражению. Кутузов потеряет еще больше времени на приготовлениях. Как только получишь от меня известие, но не позже 15 октября, пробивай себе путь к отступлению и как можно быстрее иди вперед на соединение с нами. Все ясно?
— Так точно, сир, — ответил Франсуа Бейль, прокручивая в голове последовательность приказаний, полученных от императора, и раздумывая над тем, как их исполнить.
— До свидания, генерал Бейль, я рассчитываю на тебя! Как только все будет кончено, я приму тебя в Тюильри и решу, как тебя вознаградить.
Император бросил взгляд в окно, расположенное в углублении между двумя книжными шкафами. Он мог наблюдать оживление, царившее на площади, которая на некотором удалении упиралась в охряную стену Кремля.
— Хорошо будет очутиться весной в Париже, — добавил он голосом, в котором сквозило смешанное чувство ностальгии и радостного ожидания. — Мы возвратимся туда победителями и сможем провозгласить мир в Европе!
Генерал Бейль понял, что переговоры закончены.
— Монтескью тебя проводит, — сказал ему Наполеон.
* * *
Когда Франсуа Бейль оказался на крыльце, он глубоко вздохнул, чтобы сбросить напряжение, вызванное разговором с императором. В воздухе летали легкие хлопья пепла. Пробивавшиеся с востока солнечные лучи озаряли мостовую ярко-розовым светом. По площади двигались конные разъезды, вероятно, возвращавшиеся в места расположения. Отблески пламени все еще прорезали небо, но Бейлю показалось, что огонь отступил. Внезапно совсем близко слева раздался треск. Вслед за ним послышались пронзительные крики.