Пионеры — герои (Беляев, Губарев) - страница 17

В Шепетовском парке и в Москве, на ВДНХ, Вале Котику воздвигнуты памятники.

Валя Котик всегда останется жить в памяти людей отважным и смелым мальчиком в солдатской шинели — таким, каким он был в те далёкие годы войны.

Известный поэт, лауреат Ленинской премии Михаил Светлов посвятил юному партизану стихи:

Постановлением Совета Министров РСФСР одному из кораблей Советского флота присвоено имя Вали Котика.

Это было летом сурового 1941 года. Красная Армия с боями отходила на Восток под натиском вероломно напавших на нашу Родину гитлеровских полчищ. В один из дней фронт вплотную подошёл к селу Погорельцы, раскинувшемуся среди пышных полей Черниговщины.

Жители села ещё утром, как только началась перестрелка, попрятались в подвалы. Село казалось вымершим.

На самой окраине села держали оборону бойцы советской роты.

Они прикрывали отходящие на новые рубежи наши части.

У окопа, из которого по гитлеровцам бил «максим», то появлялся, то исчезал худощавый паренёк. Он проворно подносил пулемётчикам патроны. Усатый наводчик, увидев его, каждый раз одобрительно подмигивал. А смуглый, голубоглазый второй номер, принимая коробки с лентами, непременно говорил:

— Молодец, браток. В самый раз успел…

И каждый раз, выслушав псзхвалу, паренёк, умоляюще глядя на голубоглазого, спрашивал:

— Дядь, а вы меня с собой возьмёте?

— Обязательно, — улыбался в ответ второй номер. — Только подрасти малость. А то из окопа ничего не увидишь.

Но ближе к полудню, когда была отбита очередная атака гитлеровцев, голубоглазый неожиданно взял паренька за руку.

— Тебя как звать-то? — спросил он.

— Вася. Вася Коробко, — ответил паренёк.

— Ты бы водички принёс, Вася, ведёрочко. Видишь, техника перегрелась. Да и нам остудиться надо, — попросил голубоглазый и посмотрел на наводчика.

— Точно, — басом подтвердил тот и вытер рукавом гимнастёрки мокрое от пота лицо.

Вася бросился за ведром. А когда вернулся с водой, расчёта уже не было на месте.

По приказу командира пулемётчики снялись со своей позиции и отошли за мост к лесу.

«Нарочно за водой посылали, — догадался Вася. — Побоялись, что увяжусь. Да разве бы я помешал?»

Он проводил бойцов долгим, тоскующим взглядом, переворошил оставшуюся на краю окопа кучу стреляных гильз, надеясь найти хоть один целый патрон, и, пригибаясь к земле, побежал домой. Потом он видел, как в село вошли фашисты. Как они обыскивали дома колхозников, выгоняли из хлевов скотину, как устраивались на ночлег в школе, его родной школе, в которой он всего лишь два месяца тому назад закончил шестой класс.